КАТРИН БЕНЦОНИ 

КАТРИН В ЛЮБВИ 

Когда-то счастье посулив, Любовь мне принесла невзгоды, Однако у нее в объятиях Останусь я, пока я жив... 

Из французской песни о "Тристане и Изольде" 

Часть I 

ГОТЬЕ 

1433 г. 

Глава первая 

ПРОКЛЯТЫЙ БРИЛЛИАНТ 

Черный бриллиант, сверкая своим зловещим блеском, лежал в ладони Катрин, рассеивая мрак огромного зала Карла - крепости, в которой она со своими людьми оказалась после разорения имения Монсальви. Она держала бриллиант перед пламенем свечи так, что в каждой грани камня отражался огонь, и казалось, будто поток огненно-красных звезд струился с ее руки. Перед Катрин на покрытом бархатом столе, сверкая, лежали и другие камни, которые она носила в Брюгге и Дижоне, когда была всесильной возлюбленной Филиппа Бургундского. Она рассеянно смотрела на них. Здесь было прекрасное ожерелье из аметистов с Уральских гор, которое Гарэн де Брази, ее первый муж, подарил ей по случаю помолвки. Тут же лежали рубины и сапфиры, бриллианты и аквамарины, венгерские опалы и ляпис-лазурь из Бадахшана и, наконец, изумительные бусы из индийских бриллиантов и огромных изумрудов, которые, среди прочих, подарил ей герцог Филипп. Но именно черный бриллиант приковал ее взгляд, когда монах Этьен Шарло достал из-под своей потертой монашеской рясы и выложил перед ней эти необыкновенные сокровища. 

Гарэн де Брази купил его очень давно у венецианского капитана. А тот украл его из индийского храма и был рад избавиться от него: бриллиант приносил несчастье. Оказалось, что зловещая сила бриллианта продолжала действовать. Гарэн, приговоренный к смерти, отравился в своей камере, чтобы избежать позора быть протащенным но всему городу перед казнью, и не получила ли Катрин в наследство вместе с камнем тот же злой рок? Горе и неудачи преследовали ее, и даже не столько ее, сколько тех, кого она любила. Арно де Монсальви, ее муж, был объявлен вне закона за попытку освободить "ведьму" Жанну и был брошен в тюрьму Жоржем де Ля Тремуем, всесильным фаворитом Карла VII. Это почти убило его; а спасшись оттуда, он вернулся в свое имение и обнаружил, что замок Монсальви сожжен и сравнен с землей но приказу короля. Затем восемь месяцев назад начался кошмар, который заставлял Катрин мучительно содрогаться, когда она вспоминала об этом. Арно заразился к грязной тюрьме Ля Тремуя проказой. В течение последних восьми месяцев Арно превратился в труп. Отрезанный от близких и всего остальною мира, он находился и лепрозории Кальве. Теперь жизнь для него означала сплошное страдание. 

Пальцы Катрин закрыли бриллиант. Он нагрелся в се ладони и теперь казался почти живым. Что за злые силы заключены в этом черном блеске? Спрятанный в руке, он казался всего лишь камешком, хотя в нем и заключено столько зла. Многие люди боролись за обладание им, были пролиты реки крови, и это продолжалось несколько столетий. На миг у нее появилось искушение бросить бриллиант в огонь и забыть о нем. Но смогут ли понять мотивы этого поступка преданные ей монахи или старая дама, се свекровь, которая в благоговейном страхе безмолвно сидела в кресле с высокой спинкой? Этот черный бриллиант мог принести удачу... Замок Монсальви лежал в руинах и ждал восстановления! Катрин раскрыла ладонь и позволила бриллианту скатиться на стол. 

- Что за красота! - выдохнула Изабель де Монсальви. -Я не видела ничего подобного в своей жизни! Он будет сокровищем нашей семьи. 

- Нет, матушка, - мягко прервала ее Катрин. - Я не оставлю черный бриллиант у пас. Этот камень - проклят. Он не приносит ничего, кроме беды. И, кроме того, он стоит много золота! Этот черный камень означает восстановление замка Монсальви в том виде, в каком он существовал; лот камень может дать моему сыну положение, которое приносят только деньги и власть... Черный бриллиант и означает все это! 

- Жаль! - сказала госпожа де Монсальви. - Он красив. 

- Он более страшен, чем красив, - сказал брат Этьен. - Знаете ли вы, госпожа Катрин, что Николь Сон, которой принадлежал магазин тканей в Руане, давшая вам приют, теперь мертва? 

- Мертва? Но почему? 

- Убита! Она понесла роскошный, с золотой отделкой головной убор герцогине Бедфордской, и ее нашли в Сене с перерезанным горлом... 

Катрин молчала, но испуганный взгляд, брошенный ею на бриллиант, был достаточно красноречив. Итак, он убивал даже тех, кто временно хранил его! Она должна избавиться от пего как можно быстрее. 

- И все же, - сказал монах с доброй улыбкой, - не будем поддаваться суевериям и чрезмерно преувеличивать. Возможно, все это не больше, чем цепь совпадений. Вы должны согласиться, что я провез его через большую часть королевства, через голодную провинцию, кишащую бандитами, и... ничего плохого не произошло. 

Да, это действительно было чудо. Глубокой зимой, поскольку сейчас было начало 1433 года, монах из Мои Бреви успешно пробрался через разоренные земли Франции, опустошенные и обнищавшие, обескровленные бандитами, тут и там занятые английскими гарнизонами, и никто не заподозрил, что он несет в своей домотканой суме такое сокровище. В ночь, когда Катрин и Арно спаслись из Руана, в ту самую ночь после смерти Девы, драгоценные камни были отданы на хранение их другу, каменщику Жану Сону, пока время и случай не предоставят брату Этьену Шарло, верному тайному агенту Иоланды, тещи Карла VII, возможность вернуть эти сокровища законному владельцу. Никто не подозревал этого полного маленького монаха с сияющей улыбкой и не догадывался, что его простодушная улыбка скрывает острый, проницательный ум. 

Он добрался до Карла через несколько часов после полудня, перед заходом солнца. Его округлый силуэт возник из летящего снега в тот самый момент, когда управляющий замком, шотландец Хью Кеннеди, проверял смену караула, и монаха тут же доставили к Катрин. Вновь встретиться со своим другом после более чем восемнадцати месяцев разлуки было для молодой графини и радостно, и волнующе. Для нее брат Этьен всегда был посланцем небес, дарованным ей судьбой, чтобы соединить ее с Арно. Его присутствие вернуло воспоминание о тех золотых временах, которые были для нее теперь мукой. На лот раз, при всем своем желании, брат Этьен ничего не мог сделать для них. Прокаженный и женщина, горевавшая о нем, были разделены в этом мире почти так же надежно, как гробовой доской...