– Не живу, – сказал Хэммонд. – Не совсем живу. 

– Ты ничего не помнишь об этом времени? – спросила она скептически. 

Я помню только сновидение. Сон человека, который сидел в маленькой капсуле, как король на троне с замороженным лицом и слепыми глазами, обращенными в ледяное царство космоса, в котором вечно двигался. 

– Ничего, – сказал Хэммонд почти шепотом. 

Лицо Тайан изменилось. Некоторое время она молчала, глядя на него проницательным взглядом. Затем сказала: 

– Да, ты не выглядишь обманщиком. 

– Я молил бы Бога, чтобы я был обманщиком, – произнес Хэммонд. 

– Не возражаешь, если я задам тебе несколько вопросов? 

– Задавай. 

Она начала задавать их. Это были быстрые, ищущие, острые расспросы о двадцатом столетии. Некоторые из были как бы видоизмененные прошлые вопросы и внезапно Хэммонд осознал, что она делает ему что-то вроде перекрестного допроса, быстро и по-научному. Особенно много вопросов она задавала по поводу первых попыток полетов в космос. Когда она остановилась, то выглядела крайне озадаченной и необычайно возбужденной. 

– Я почти полностью поверила, что ты из далекого прошлого, – сказала она. – Мы, врамэны, гипотетически реконструировали это далекое время, но ни один хумэн не знаком с нашими исследованиями. Все твои ответы, кроме нескольких, совпадают с нашими разработками. А эти исключения могут быть ошибками с нашей стороны. 

– Гипотетическая реконструкция, – повторил Хэммонд. – Разве из архивных документов вы не знаете, каким было наше время? 

Она покачала головой. 

– Не осталось никаких документов. В Межпланетных войнах двадцать третьего столетия они были уничтожены. На Марсе и Венере, а также на Земле. 

– Межпланетные войны? – спросил Хэммонд. Затем с грустью добавил: – Отлично. Так вот ради чего мы работали, ради чего рисковали жизнью. Замечательный век космоса. Межпланетные войны и врамэны, владеющие космосом. И люди, пытающиеся сбросить их ярмо. Вот во что превратился наш замечательный проклятый Богом век космоса. 

Тайан глядела на него, ее глаза возбужденно сияли. 

– Ты или талантливейший обманщик, или история твоя чистая правда. Все совпадает. Это парашютное устройство, которое мы нашли – ничего подобного не делали веками... 

Она остановилась, затем сказала: 

– Послушай, Кирк Хэммонд, не ввязывайся в заговор хумэнов. Ничего не получится, а тебя могут убить. 

– Очень трогательно, что ты обо мне заботишься, но это звучит неубедительно, – кисло сказал Хэммонд. 

В ее глазах засветилось нетерпение. 

– Ты думаешь, меня беспокоит то, что случится лично с тобой? Если твоя история правдива, ты являешься настоящим кладом с информацией об отдаленном прошлом. А я не хочу, чтобы эти знания пропали. 

По крайней мере в это Хэммонд был склонен поверить. До сих пор информация исходила от него, а теперь он попытался все сделать наоборот. 

– Опасности не будет, – спокойно сказал Хэммонд. – Когда мы завершим постройку нашего корабля, мы полетим к Альтару и выясним, отчего вы, врамэны, так долго живете. 

– У вас нет даже одного шанса на миллиард, что вы достигнете Альтара, – сказала она. – Мы очень тщательно охраняем весь Трифид. Даже если вы ускользнете от врамэнов... 

Внезапно она остановилась. 

– Ну? – сказал Хэммонд. 

Тайан затрясла головой. 

– О, нет. Они не получат от меня информацию. Ни с помощью уловок, ни при помощи энцефалопробы. 

– Даже для того, чтобы спасти свой ум, чтобы не сойти с ума? 

– Нет, никогда, – ответила она и в голосе ее Хэммонд услышал абсолютную твердость. – Поверь мне, их поиски абсолютно безнадежны. Я ничего не могу поделать, если они выбирают самоубийство, но я хочу спасти тебя и все знания, которыми ты обладаешь. 

Искренним жестом она положила свою небольшую ручку на кисть Хэммонда. Хэммонд слегка отодвинулся и мгновенно выражение Тайан изменилось. 

– Значит, ты уже подхватил ненависть хумэнов к нам? – сказала она, пытливо глядя ему в лицо. – Ты тоже думаешь, что мы не люди. 

Он хотел найти слова, чтобы отрицать это, но Тайан отвернулась от него. Она выглядела усталой и опустошенной. И в первый раз Хэммонд почувствовал симпатию к ней. 

– Ты в самом деле так глупа, что позволишь им разрушить твой ум? – спросил он. 

– Я не скажу ничего, что могло бы помочь хумэнам добраться до Альтара, – сказала она, не поворачивая головы. 

– Но они. Но мы собираемся сделать это, – сказал Хэммонд. – Так что ты могла рассказать нам кое-что. 

– Почему тебя беспокоит то, что случится с кем-то, кто не является человеком? – сказала она и вдруг она повернулась, подошла к нему и стала близко глядя ему в лицо. 

– Разве я в твоих глазах такая уж чужеземка, так отвратительна? 

Она глядела на него снизу вверх и на ее вздернутом белом лице провоцирующая шутливая невинность. От тонкого аромата ее блестящих волос у него сильно забился пульс. В глазах ее прыгали маленькие насмешливые чертики, которые не соответствовали мягкости ее лица и голоса. Она подняла свои небольшие ручки и цепко взяла его за плечи, а ее алые губы приблизились к нему. 

– Отвечай же, Кирк Дуглас! 

Хэммонд ясно осознавал, что она творила. Однако никогда в жизни он не смог бы отказаться от поцелуя, который она ему предлагала. Ее полураскрытые губы были так странно прохладны и сладки, а ее уступчивое тело было упругим и эластичным в его объятиях и Тайан глядела на него презрительно-триумфально. 

– Кажется, я не противна. Но ты мне противен, как будто меня коснулось животное, как будто меня коснулся тупой неотесанный мужлан! 

Через мгновение Хэммонд сказал: 

– О'кей, я оскорбил твои чувства, а ты хотела оскорбить меня. Теперь мы квиты? 

С лица Тайан исчезли презрение и гнев. Она сказала: 

– Ты прав. Я привыкла ненавидеть хумэнов, но ты из другого времени и твои поступки обижают меня. На мгновение я была маленькой злобной девочкой. 

Это признание было таким искренним, что Хэммонд не мог не восхищаться ею. А тонкий аромат ее духов был все еще в его ноздрях.