Испанская новелла XIX века. 

Пер. с исп. 

В сборник включены лучшие произведения испанской новеллистики XIX века: «костумбристские» новеллы С. Эстебанеса Кальде-рона, Р. де Месонеро Романоса, М. X. де Ларры, «областническая» проза А. де Труэвы и Ф. Кабальеро, рассказы крупнейших представителей критического реализма X. Валеры, Б. Переса Гальдоса, Э. Пардо Басан, В. Бласко Ибаньеса и др. 

ПРЕДИСЛОВИЕ 

В испанском языке трудно найти точное соответствие таким терминам, как «повесть», «рассказ», «новелла» и т. п. И объясняется это, конечно, не бедностью испанского языка, а тем, что писатели Испании издавна отвергали всякие строгие жанровые разграничения. Так, в XVI—XVII веках утвердилось здесь слово «комедия» для обозначения любого драматического сочинения. В нерасторжимом единстве всегда существовали в Испании и разные малые произведения прозы — от очерка до философского эссе, от картинки нравов до рассказа. Поэтому понятие «новелла» мы употребляем здесь в самом широком смысле слова для обозначения малой повествовательной формы, имеющей множество жанровых разновидностей. В настоящем издании представлены различные жанры и типы испанской новеллы XIX века. 

Литература Испании прошлого столетия рождалась под гром ружейных залпов и артиллерийских разрывов антинаполеоновской войны. Когда в 1808 году Наполеон решил ввести свои войска в Испанию, он не сомневался, что запиренейская соседка Франции станет для него легкой добычей: разве могли монархия, погрязшая в разврате и дворцовых интригах, знать, озабоченная лишь собственными эгоистическими интересами, нищий и порабощенный народ оказать сопротивление его закаленным в походах солдатам? Наполеон, однако, заблуждался, считая Испанию безжизненным трупом. По словам К. Маркса, он очень скоро убедился в том, что «если испанское государство мертво, то испанское общество полно жизни, и в каждой его части бьют через край силы сопротивления». 

Всенародная антинаполеоновская война стала лишь первой страницей в истории Испании XIX века, которую Маркс назвал «одной из самых волнующих и поучительных глав современной истории». Пять буржуазно-демократических революций, две гражданские войны, столкновения реакции и прогресса, становление буржуазного общества и сопротивление этому процессу — все бурные события этого «периода трагических эпизодов и героических усилий» получили прямое или опосредованное отражение в литературе, в частности в жанре новеллы. 

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 10. С. 433. 

Новелла, которая однажды уже пережила пору расцвета в Испании XVI—XVII веков, была почти забыта в последующие полтора столетия; ей предстояло родиться заново. Правда, романтики не проявили особого интереса к этому жанру и только на закате романтической литературы замечательный поэт Густаво Адольфо Беккер задумал создать цикл «Легенд», взяв при этом за образец фантастическую новеллу немецких романтиков. 

К этому времени, однако, в испанской литературе существовал уже свой национальный прототип новеллы — костумбристский (от исп. — нрав, обычай), то есть быто- и нравоописательный очерк. Почти одновременно, в начале 1830-х годов, три писателя — Серафин Эстебанес Кальдерон, Рамон де Месонеро Романос, Мариано Хосе де Ларра — обратились к этому жанру. Революционный демократ Ларра, трезвый и благодушный буржуа Месонеро Романос, консервативно настроенный Эстебанес Кальдерон, конечно, по-разному смотрели на окружающий мир, но все они запечатлели в своих произведениях своеобразные черты столичного и провинциального быта, колоритные фигуры людей разнообразных профессий и общественных состояний. В этой книге представлены все основные виды костумбристского очерка, такие, как «сцены (зарисовки) быта» (например, «Мадрид при луне» Месонеро Романоса), «очерк-тип» (можно сослаться, в частности, на рассказ Эстебанеса Кальдерона о знаменитом севильянском врале Манолито Гаскесе), «очерк-размышление», в котором нетрудно увидеть зародыши будущего эссе («Портрет» Месонеро Романоса, «Ночь под рождество 1836 года» Ларры). Мастерство и обобщенность характеристики персонажей и ситуаций, красочность описаний сближают многие эти очерки с новеллой и рассказом; костумбристский очерк в своих лучших образцах, включенных в сборник, стал эскизным наброском будущей новеллы. Это в особенности относится к очеркам, которые можно назвать «новеллизиро-ванными»: в них появляется уже достаточно сложный сюжет, намечается какое-то внутреннее движение, развитие характеров. От таких произведений, как «Дон Опандо...» Эстебанеса Кальдерона, «Ночное бдение» Месонеро Романоса, «Приверженец кастильской старины» Ларры и др., уже один шаг к новелле 1850—1860-х годов. 

Развивается она в рамках так называемой регион ал истской (областнической) прозы, которая многими своими идейными устремлениями напоминает нам русскую народническую литературу. Как и русским народникам, испанским областникам было присуще наивное отрицание неизбежности капиталистического пути развития для их страны, то, что В. И. Ленин называл «сентиментальной критикой капитализма» 

Краткие сведения о жизни и творчестве Г. А. Беккера, как и других писателей, чьи произведения включены в издание, см. в справках об авторах, помещенных в конце книги. 

Областники воспевали свою «малую родину», чаще всего Андалузию или баскский Север, где все еще сохранялись черты глубокого своеобразия в быту, одеждах, обычаях и речи обитателей, противопоставляя интересы своей провинции общенациональным интересам. Отвергая буржуазный прогресс, регионалистская новелла и роман противопоставляют нравственное совершенство, чистоту нравов и исконные добродетели простых тружеников — крестьян, ремесленников, рыбаков, обитателей сельских захолустий — развращенности, корыстолюбию, обману, носителями которых чаще всего оказываются горожане, богатеи или жуликоватые представители местных властей. На этом противопоставлении построены многие представленные в сборнике новеллы Фернан Кабальеро и Антонио де Труэвы. В рассказах Хосе Мариа де Переды идиллические нотки, свойственные Труэве и Фернан Кабальеро, уступают место трагическим. В них звучит горькая правда о том, как под ударами буржуазного «прогресса» гибнут и разрушаются дорогие сердцу писателя патриархальные устои жизни. Ненависть к буржуазным порядкам позволила ему, например, в рассказе «В Америку» нарисовать мрачный символ всего обуржуазившегося мира — пароход, поглощающий в своем чреве сотни обездоленных людей, которые отправляются искать за океаном призрачное счастье. Творчество Переды развивается уже в русле реалистического искусства.