задачу, легкую для него самого, но трудную для мальчика. 

Этот смелый лисенок не был самым большим, но он был одним из самых 

темных. Он вырос впоследствии достойным наследником своего отца, и 

желающие могут прочесть его историю в летописях верховьев Шобана. 

"Месяц Гроз" медленно подходил к концу, и лисята уже заметно подросли. 

Некоторые из них были теперь ростом с мать, и тут начался неизбежный 

распад семейных уз; сперва самый большой из братьев, а затем и сестры 

стали чаще и чаще охотиться самостоятельно и не приходили домой по 

нескольку дней. Так они все более отвыкали друг от друга, и наконец, к 

концу "Красного месяца жатвы", все разбрелись в разные стороны. В норе 

остались только Домино и Белогрудка. 

К началу осени лапа Домино совсем зажила, и он по-прежнему стал самым 

быстроногим лисом Голдерских холмов. Как прежде, он мог удрать от любой 

собаки. Теперь он снова был в полном расцвете сил и вполне владел своим 

величайшим даром - быстротой. Во всех окрестных горах не было ни одной 

лисицы, которая могла бы поспорить с ним в беге, и ни одной собаки, 

которой он опасался бы. Легкие его, казалось, обладали беспредельной 

выносливостью, а ноги были так же крепки, как легкие. Он сам наслаждался 

своей быстротой. 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ИСПЫТАНИЕ И ТОРЖЕСТВО 

16. ДИКИЕ ГУСИ 

Каждый год весной и осенью на Голдерские холмы прилетали стаи 

длинношеих диких гусей, оглашая воздух громкими криками. Они не оставались 

тут надолго, но все-таки появление их всегда привлекало сюда охотников. 

Домино давно чутьем угадывал, что гуси - хорошая дичь, но однажды он 

убедился в этом на деле, найдя в болоте только что убитого гуся, который 

успел уйти от подстрелившего его охотника и околел в болоте. В тот день 

Домино и Белогрудка сытно пообедали. 

Гуси паслись в поле и на болоте. Домино не раз пробовал подкарауливать 

их, но осторожность и проворство этих птиц были необычайны: с таким же 

успехом он мог бы охотиться за ними на широкой глади озера. Однако 

существует такой способ охоты, который дает возможность охотнику близко 

подходить к сидящей птице или к притаившемуся зайцу. Вот этот способ и 

применил Домино в охоте на гусей. 

Небольшая стайка гусей паслась на сжатом поле. Домино и Белогрудка 

целый день рыскали по берегу реки в кустах, высматривая, где бы удобнее 

подобраться к гусям. Но со всех сторон гусей защищало открытое 

пространство, и все время, оберегая стаю, какая-нибудь длинная шея торчала 

кверху, подобно сторожевой башне. Тогда лисья пара затеяла игру, которая 

применяется с незапамятных времен, неведомо кем придуманная. 

Домино спрятался в кустах, на одном конце сжатого поля, а Белогрудка 

отправилась на другой конец и там, выйдя на открытое место, начала 

проделывать разные забавные штуки: она то каталась по земле, то 

кувыркалась в воздухе, то распластывалась на животе и виляла хвостом. Гуси 

повернули головы в ее сторону, дивясь, что за странное представление дает 

им лиса. К тому же лиса была далеко и не внушала им никакого опасения. 

Любопытство птиц было сильно возбуждено, и они продолжали глазеть, а 

Белогрудка, пользуясь этим, с каждым прыжком все приближалась к ним. 

Наконец всегда подозрительный старый гусак заметил ее хитрость и, не 

подавая виду, не поднимая тревоги, так как не было еще ничего особенно 

опасного, отошел на несколько шагов. Прочие гуси - очевидно, его семья - 

отступили вместе с ним. Но глупая лиса продолжала кататься и кувыркаться 

по земле, как гонимый ветром клок сена. Все это было очень забавно, но 

старый гусак не поддавался на ее хитрости и с каждым коварным движением 

лисы продолжал отступать все дальше. 

Таким образом игра тянулась несколько минут, и в конце концов гуси были 

оттеснены почти к самому концу поля. Они уже собирались было взлететь, но 

сделали еще несколько последних шагов, отделяющих их от кустарника. Тут 

Домино, как ястреб, бросился на них и, прежде чем гусак успел подскочить, 

схватил его за горло. 

Это была самая удачная совместная охота Домино и Белогрудки. Она их 

сблизила еще более, и все чаще стали они сражаться плечом к плечу в битве 

жизни. 

17. ГУБИТЕЛЬ ОВЕЦ 

Зима прошла гораздо благополучнее, чем обыкновенно, так как привычка 

делать запасы спасла Домино и его подругу от голода, хотя, надо 

признаться, спрятанные впрок плоды и рыба к зиме так испортились, что даже 

лисицы ели их с отвращением. Миновала пора любви и уже близилась весна, 

когда однажды на пути через горы домой Домино пришлось быть свидетелем 

гнусного злодеяния. Он теперь становился уже опытным лисом, а опытный лис 

никогда не переступает вершины холма, не заглянув предварительно через 

нее. И вот, подняв потихоньку голову над одной такой вершиной, Домино 

увидел внизу, на огороженной и защищенной от ветра площадке, стадо овец, 

метавшихся как безумные. За овцами гонялась громадная черная собака. Это 

был старый враг Домино - Гекла. 

Две-три овцы уже валялись мертвые, и Домино видел, как чудовище уложило 

еще одну. Собака хватала овец за горло, валила на землю и долго терзала. 

Из раны била горячая кровь. Затем собака принималась за другую овцу. 

Не ужас, а любопытство, смешанное с удивлением, приковало Домино на 

месте. Гекла уже гонялась за новой овцой, когда раздался выстрел и пуля 

ударилась в скалу над головой злодейки. Окровавленная собака отлично 

сообразила, что ее ждет. Она спрыгнула в овраг и под прикрытием его 

пустилась со всех ног прочь, никем не замеченная, так что никто не мог 

пожаловаться на нее хозяину. 

Домино тоже побежал через поле, но его, на беду, заметили. Вбежав за 

ограду, пастух увидел дюжину зарезанных овец, но не нашел собачьих следов,