печальный опыт научил ее петь коротко и глухо. Несколько раз она слышала 

далекий ответ своих сородичей, но сейчас же смущенно замолкала и быстро 

переселялась в другое место. 

Однажды, бродя вдоль берегов Верхнего ручья, она наткнулась на след: 

очевидно, здесь волокли кусок мяса. Запах был необыкновенно привлекателен, 

и она пошла по следу. Внезапно Тито натолкнулась на кусок мяса. Она была 

голодна - теперь ее почти всегда мучил голод. Искушение было велико, и, 

несмотря на то что запах был совсем особенный, она проглотила мясо. Но уже 

через несколько секунд она почувствовала ужасную боль. Воспоминание об 

отравленном куске, который ей подсунул мальчик на ферме, было еще свежо. 

Дрожащими, покрытыми пеной челюстями она схватила несколько стебельков 

травы и, изрыгнув отравленное мясо, упала в судорогах на землю. 

Этот кусок мяса подбросил Джек. Он нарочно волочил его по земле, чтобы 

след привел шакала к отраве. Все это проделал он накануне, а утром, 

проезжая по мосту через реку, издалека увидел бьющуюся в судорогах Тито. 

Он сейчас же догадался, что яд подействовал, и быстро подъехал к своей 

жертве. При стуке лошадиных копыт страшным усилием воли Тито вскочила на 

ноги. Джек схватил револьвер и выстрелил, но только напугал ее. Тито 

попробовала бежать, но ее задние ноги отнялись. Она собрала все свои силы 

и кинулась вперед, волоча обе задние ноги. 

Если бы она осталась неподвижной, она умерла бы через несколько минут. 

Но выстрелы и приближение человека внушали ей отчаянную решимость. Она 

продолжала бороться с собственным бессилием. Омертвевшие нервы ее ног 

напрягались от этих усилий и должны были уступить воле. Каждый выстрел из 

револьвера придавал Тито все больше и больше энергии. Новое дикое усилие - 

и одна нога стала слушаться, еще несколько мгновений - ожила и другая. И 

Тито легко понеслась вдоль извилистого берега, не обращая внимания на 

ужасную боль, все еще сводившую ее внутренности. 

4 

Если бы Джек на этом прекратил свое преследование, она бы, наверно, 

все-таки легла на землю и тогда бы неминуемо умерла. Но он скакал вслед за 

ней и посылал ей вдогонку выстрел за выстрелом, пока наконец, на второй 

миле, Тито не перестала чувствовать боль. Враг принудил ее прибегнуть к 

единственному действительному средству - к сверхъестественному напряжению 

сил, которое заставило ожить отнявшиеся ноги. Так Джек спас Тито. 

Новые сведения, которые Тито почерпнула из приключений этого дня, 

сводились к следующему: странный запах этого мяса влечет за собой 

смертельные муки. Она никогда не забывала этого и с тех пор всегда 

узнавала стрихнин. 

К счастью, когда охотятся с капканами или отравой, не пускают в дело 

собак, ибо собаки сами могут попасться в капканы или отравиться 

стрихнином. Если бы в преследовании Тито участвовала хоть одна собака, 

наша история была бы окончена. 

С приближением осенних холодов Тито сделала большие успехи. Теперь она 

всеми своими привычками походила на обыкновенного дикого шакала и смелее 

пела свою вечернюю песню. 

Однажды лунной ночью, услышав ответ, она отозвалась на голос своего 

сородича и скоро увидела крупного темного шакала. Он осторожно двигался к 

Тито. Грива Тито поднялась дыбом. Она приникла к земле и стала выжидать. 

Незнакомец решительно приближался. Втягивая носом воздух, он направлялся 

прямо по ветру к ней. Затем он обошел вокруг нее так, чтобы и она могла 

почуять его запах, и приветливо замахал хвостом. Такое поведение было 

ясным выражением дружбы. Тито поднялась, помахала обрубком своего хвоста, 

и знакомство состоялось. 

Пришелец оказался очень крупным шакалом, почти вдвое больше Тито, а 

темная полоса на его спине была так широка и черна, что пастухи прозвали 

его Оседланным. С этого времени новые друзья стали жить большей частью 

вместе. Это не значит, что они всегда были друг около друга. Нет, иногда в 

течение целого дня их разделяло несколько миль. Но с приближением ночи 

один из них всегда взбирался на какой-нибудь холм и запевал громко: 

- Яп-яп-яп йоу-оу-ууу-ууу-ууу... 

После этого они встречались в ближайшем убежище. 

Оседланный был сильнее Тито, но она была образованнее и умнее и скоро 

сделалась вожаком; не прошло и месяца, как сначала один шакал, а потом еще 

два присоединились к ним и стали членами этого свободного союза. 

Маленькая, с обрубленным хвостом самка шакала обладала редкими 

знаниями, которых недоставало другим шакалам. Тито знала, как бороться с 

хитростями людей. Скоро шакалам стало ясно, что ее способ охотиться был 

наиболее успешным, потому что, когда они шли без нее, им большей частью не 

везло. 

У одного соседнего фермера было двадцать овец. Стадо стерегла громадная 

свирепая собака. Однажды зимой два шакала попробовали напасть на это 

стадо, но дело кончилось тем, что овчарка потрепала их. 

Несколько дней спустя стадо в сумерки возвращалось домой. До сих пор 

никто не знает в точности, как Тито устроила то, что случилось. Ясно 

только, что она была зачинщиком и руководителем. Шакалы спрятались в 

ивняке, а Оседланный, храбрый и быстрый, пошел прямо на овец и громко 

залаял, вызывая врага на поединок. Овчарка прыгнула вперед со свирепым 

рычаньем и, увидя врага, стала бросаться на него. 

Оседланный то подпускал к себе собаку так близко, что она почти могла 

схватить его, то снова отскакивал и таким образом завлек ее далеко в лес. 

А в это время остальные шакалы, с Тито во главе, разогнали стадо по 

двадцати направлениям и, преследуя овец поодиночке, растерзали несколько 

штук и спрятали их в снегу. 

В темноте собака и ее хозяин с трудом собрали уцелевших овец. На 

следующее утро они убедились, что четыре овцы из стада были загнаны далеко 

и убиты, а шакалы устроили себе ночью роскошный пир. 

Пастух посыпал мертвые тела ядом и оставил их лежать. На следующую ночь