предпочитает оставаться холостяком. В его песнях звучал скорее 

воинственный, чем любовный, пыл, и вскоре парикмахер сделал открытие, что 

Рэнди поет особенно звонко после победы не над канарейками, а над чучелом 

самца-воробья. Колотя чучело, Рэнди поет вдохновенно и громко, в 

особенности, если немой противник имеет памятный ему большой черный 

галстук на шее. 

ТИТО 

1 

Если бы не маленький камешек, мой рассказ никогда не был бы написан. 

Этот камешек, лежал на дороге в Дакоте и в одну жаркую темную ночь 

попался под ноги лошади, на которой ехал пьяный пастух Джек. Пастух 

соскочил на землю, чтобы посмотреть, обо что споткнулась лошадь. Спьяну он 

выпустил поводья из рук, и лошадь умчалась в темноту. Пастух Джек понял, 

что лошади ему не догнать, улегся под кустом и захрапел. 

Золотые лучи утреннего летнего солнца дрожали на вершинах деревьев. По 

дороге, идущей вдоль Верхнего ручья, пробиралась старая самка шакала. В 

зубах она несла кролика на завтрак для своих детенышей. 

С давних пор скотоводы этой местности вели ожесточенную войну с 

шакалами. Капканы, ружья, яд и собаки почти совсем уничтожили шакалов, а 

те немногие, что остались в живых, научились остерегаться на каждом шагу. 

Поэтому старая самка шакала скоро свернула с проезжей дороги: все 

места, где ступала нога человека, грозят шакалу гибелью. Самка шакала 

прошла по краю невысокой гряды холмов, потом перебралась через кусты 

остролистника, озабоченно внюхалась там в выветрившийся уже запах 

человеческих следов и побежала к другой гряде холмов. Здесь на солнечной 

стороне была пещера, где жили ее детеныши. Около пещеры она осторожно 

покружила, сделала несколько прыжков в разные стороны, потянула носом 

воздух. Запахов, грозящих опасностью, она не почуяла. Успокоенная, она 

приблизилась ко входу в свое жилье и тихо фыркнула. 

Из пещеры, около которой рос куст шалфея, выскочила целая куча 

маленьких шакалов, прыгавших друг через друга. Отрывисто лая и визжа, 

точно щенята, они накинулись на завтрак, принесенный матерью. Они пожирали 

мясо, вырывая его друг у друга, а мать смотрела на них и радовалась. 

Пастух Джек проснулся на восходе солнца. Он успел заметить самку шакала 

в ту минуту, когда она перебиралась через холм. Как только она исчезла из 

виду, он вскочил на ноги, дошел до вершины холма и увидел оттуда всю 

веселую семью. 

Пастух Джек смотрел и думал о том, что за каждого убитого шакала можно 

получить хорошую денежную награду. Налюбовавшись, он вытащил свой большой 

револьвер и прицелился в мать. Грянул выстрел, и она упала мертвая. 

Маленькие шакалы в ужасе спрятались в свое логово, а Джек завалил 

камнями вход в пещеру и ушел. Пленники выли и визжали в темноте. 

Весь день они просидели в темной норе, удивляясь, почему мать не 

приходит кормить их. Уже под вечер они услышали шум у входа, и в норе 

опять стало светло. Они побежали навстречу Матери, но это была не она. Два 

каких-то чудовища разрывали вход в их жилье. 

Примерно через час люди добрались до конца пещеры и тут, в самом 

дальнем углу, нашли мохнатых светлоглазых детенышей, сбившихся в один 

пушистый комок. Сильным ударом лопаты приканчивали они беспомощных и 

дрожавших от ужаса зверьков и одного за другим кидали в мешок. 

Каждый звереныш вел себя перед смертью по-своему. Одни из них визжали, 

другие рычали, когда их вытаскивали из норы. Двое или трое попробовали 

даже кусаться. 

Когда люди убили шестерых, они заметили в глубине пещеры седьмого, 

последнего зверька. Он лежал совсем тихо, с полузакрытыми глазами. 

Вероятно, ему казалось, что так его не заметят. Один из людей поднял его, 

хотел было прикончить, но вдруг, неожиданно для себя самого, пожалел. 

- Джек, - сказал он, - если этот еще жив, возьмем его на ферму. Я его 

подарю ребятам. Пусть возятся с ним, как со щенком. Если тебе жалко 

потерять полдоллара за шкуру, я тебе верну его когда-нибудь потом. 

- Ладно, как хочешь, - вяло ответил Джек, вытирая о землю окровавленную 

лопату. 

Итак, последний детеныш живым попал в мешок, где лежали его мертвые 

братья. Даже в мешке он не ворочался и не визжал. 

После долгой тряски мешок открыли, зверька вытащили - и он очутился 

перед целой толпой детей. 

- Собачка! Собачка! - весело кричали они. - Почему она такая маленькая, 

а голова у нее такая большая? Почему у нее такая острая морда? 

Мексиканец, который был в это время на ферме Чимни-Пот, объяснил детям, 

что это не собака, а "койотито" - маленький койот, степной шакал. 

Звереныша стали звать Койотито, а потом, для краткости, просто Тито. 

2 

Оказалось, что это самка. Она была хорошеньким маленьким зверьком с 

пушистой шерстью. С виду она была похожа на щенка, но для игры с ребятами 

не годилась. 

Тито ела все, что ей давали, но ни с кем не дружила и никогда не 

выходила на зов из своей конуры. Она боялась людей потому, что они были с 

ней грубы и часто вытаскивали за цепь, если хотели ее видеть. Тогда она 

страдала молча, а иногда прикидывалась мертвой. 

Среди детей фермера был тринадцатилетний мальчик Линкольн. Впоследствии 

он стал похож на своего отца, доброго, мужественного и умного человека, но 

в то время он был беспощаден и жесток. 

Подобно всем своим товарищам. Линкольн мечтал сделаться пастухом и 

поэтому все время учился бросать лассо - длинный кожаный аркан для ловли 

животных. Но ловить ему было некого. Набрасывать лассо на столбы и пни 

очень скучно. Ловить братьев и сестер ему запрещали. Собаки удирали от 

него, как только видели его с арканом в руках. Оставалось охотиться на 

Тито. Несчастная жертва скоро поняла, что спасение можно найти только в 

конуре. Стоило ей выйти наружу, как на нее со свистом летела петля. Тито