Ты спасла мне жизнь. Ты знала, что мне угрожает опасность, и... 

Айрис присела на край низкого туалетного столика и закурила сигарету. 

— Делая это, я чувствовала себя ужасно глупо, моя дорогая. Но в результате все закончилось хорошо. 

Айрис, очевидно, старалась произвести наибольшее впечатление. Она знала, что мы, затаив дыхание, ждем того, что она должна нам сказать, но актерская жилка взяла в ней верх. Она наслаждалась затянувшейся напряженностью. Я испытывал желание задать ей хорошую трепку. 

Она посмотрела на меня, выпуская клуб дыма. 

— Питер, все началось тогда, когда я пришла к выводу, что этот маньяк вовсе не маньяк. Он обыкновенный убийца, которому не повезло. 

— Мне это известно,— резко сказал я.— Для этого не нужно быть Шерлоком Холмсом. Я тоже пришел к такому выводу. Понял, что каждую из этих ловушек расставляли для Лорен и что она избежала их только по счастливому стечению обстоятельств. 

— О нет, мой любимый, не по счастливому стечению обстоятельств! Я бы сказала, что каждый раз имелась обоснованная причина, по которой убийце не удавалось совершить задуманное.— Моя жена посмотрела на Ча-ка.— Правда, Чак? 

Он резко отвернулся от нее, без единого слова, и подошел к окну, где встал и принялся вглядываться в темноту.Рискуя вызвать у Айрис еще большую гордость, я бросил как бы между прочим: 

— С чего ты решила, что именно Лорен должна была стать жертвой? Из-за смерти Дороти? Я решил именно поэтому. Понял, что Дороги была убита с помощью отравленного жетона. 

Айрис бросила на меня снисходительный взгляд. 

— Питер, какой ты несообразительный.— Она встала и подошла к комоду, из которого вытащила небольшой портсигар. Протянула его мне, открывая крышку.— Я сама никогда бы не додумалась до чего-то такого. Я его просто нашла. Вот, гляди. Осторожно. Не прикасайся. 

Я заглянул в портсигар — там лежал пятидолларовый красный жетон. Орудие, которым убили Дороти Флан-дерс, выглядело точно так, как я себе представлял,— шесть тонких острий, воткнутых в картонный жетон, 

едва заметных и покрытых остатками какого-то красно-коричневого вещества. Кураре!Я поднял голову и посмотрел на невозмутимое лицо моей жены. 

— Где ты его нашла? 

Айрис закрыла портсигар и положила его на комод. 

— Ах, он был не так уж и далеко,— ответила она с раздражающим спокойствием.— Однако не жетон навел меня на правильную мысль, а то, что ты мне дал. Я удивлена, что ты не обратил на это внимания. 

Она наклонилась над кроватью и взяла с ночного столика небольшую книжку. Я ее сразу узнал — это была собственность Мими, стихотворения Эдны Сент-Винсент Миллей. 

— Ты мне посоветовал почитать, чтобы я убила время. К сожалению, я ограничилась только титульным листом.— Она подала мне книжку.— Чак, повернись,— мягко попросила она,— я хочу, чтобы ты выслушал ТО, что я собираюсь сказать. 

Очень медленно Чак Доусон отвернулся от окна. Он стоял, упрямо глядя на свои большие сильные руки. 

— Я хотела, чтобы ты сюда пришел и поговорил с нами, Чак, поскольку бессмысленно продолжать скрывать определенные вещи. Я догадываюсь, что ты продал клуб, чтобы заплатить шантажисту. Догадалась также, что тебя шантажирует Мими. Однако я не могла понять, что вас связывает, пока не прочла посвящение в этой книге. 

Совершенно ошеломленный, я открыл книгу — на титульной странице крупным, не слишком выработанным почерком было написано: 

«Мими Доусон, любимой жене. Чак». 

— Да, Чак,— продолжила Айрис.— Поэтому Мими тебя шантажировала. И поэтому ее убили. Мими Барнетт никогда не собиралась выйти замуж: за Френча. Она использовала его, чтобы попасть в этот дом. И приехала сюда потому, что была твоей женой. 

Я не верил собственным ушам. Несколькими разными способами я объяснял себе их близость, но не принимал во внимание брак. Лорен наверняка тоже не подумала об этом, ее лицо выражало неподдельное изумление. 

— Ты был женат на Мими? И ничего мне об этом не сказал? 

Чак избегал ее взгляда. Айрис подошла к ней. 

— Лорен, я потому все это говорю, что нужно наконец объяснить эту скверную историю. Ты должна поверить в это. Чак не мог тебе сказать о Мими, потому что...— Она, со сжатыми губами, посмотрела на Чака,— потому что он по-прежнему был ее мужем. Они вовсе не развелись. 

— Вовсе не развелись! — Лорен повторила эти слова, словно не понимала их смысла.— Значит, мы на самом деле не были супружеской парой? — Ее голос перешел в шепот.— Значит, двоеженство? 

Неприятно было смотреть на изменившееся лицо Чака. Он неуверенно сделал несколько шагов к Лорен. 

— Я не мог тебе сказать. Клянусь Богом, это правда. Когда я на тебе женился, я не знал об этом. 

Айрис резко перебила его: 

— Если мужчина хочет жениться, он сперва должен проверить, не женат ли он на какой-то другой женщине. 

— Что ты можешь знать об этом? — сердито бросил Чак.— Вместо того, чтобы меня обвинять, лучше послушай, что я скажу.— Он снова посмотрел на Лорен.— Я скажу тебе, любимая, всю правду. Ты меня выслушаешь? Дашь мне еще один шанс? 

Лорен холодно кивнула головой. Чак нервно сглотнул. 

— Да, я женился на Мими, начал он. Семь лет назад на востоке США. Мы были тогда очень молоды — и из этого ничего не вышло. Вскоре мы расстались. У Мими были актерские амбиции, поэтому она поехала в Голливуд, а я сюда, в Неваду. Мы не развелись, потому что для вас это было неважно. Мы просто договорились, что если кому-то из нас: захочется снова вступить в брак, то мы уладим это дело. - Он помолчал и облизал языком губы.— В Рино я устроился совсем неплохо, купил маленькое ранчо, у меня была хорошая репутация. Я не заработал больших денег, но завел много знакомств. Дела у меня шли очень хорошо. А потом... потом в прошлом году я встретил тебя, Лорен. 

Лорен стояла без движения и молчала. 

— Я знаю,— в голосе Чака звучала горечь,— знаю, что ты скажешь: что ты одна из самых богатых женщин на свете и что я видел в этом большую для себя выгоду. Ты имеешь полное право так говорить, так думать. Меня сейчас вовсе не волнует, что обо мне подумают. Но 

с первой минуты, как я тебя увидел, я потерял голову. Я не мог поверить в собственное счастье, когда понял, что я тебе тоже не безразличен. Помнишь, Лорен, тот день на озере? Я тебя спросил, хочешь ли ты выйти за меня замуж, и ты согласнлась.