— Бедная Мими, сказал он,— для ее впечатлительной натуры будет сильным потрясением узнать, что речь идет об убийстве. 

Лично я придерживался мнения, что даже идиот понял бы наконец, что это убийство, а Мими Барнетт, несмотря на все свое позирование, была исключительно трезвомыслящей особой. 

Впрочем, в конце концов, не я был слеп от любви.Лорен, Мими и Айрис после довольно долгого сидения перед зеркалом спустились вниз элегантные и изысканные. Они попросили что-нибудь выпить, однако двух 

смертей и прикосновения к третьей хватило, чтобы приглушить даже темперамент Лорен. Они сидели выпрямившись, чересчур напряженные. Лагуно и Билл Флан-дерс продолжали упрямо молчать. А «самый дорогой» крутился вокруг своей невесты, которая украсила белой розой свое средневековое декольте. 

Мрачное настроение, таившееся в холле, добралось и сюда. Никто не упоминал об убийстве, но было очевидно, что все только об этом и думают. 

Когда они так сидели, стараясь сохранить внешнее спокойствие, из глаз у них проглядывал страх.После кратковременной мертвой тишины я оповестил, что поднимусь наверх посмотреть, что происходит у Викоффов. Лорен, стараясь не выходить из роли хозяйки, сказала: 

— Да, конечно, любимый, иди и спроси, не нужно ли им чего-нибудь. 

Айрис тоже встала. 

— Я пойду с тобой, Питер,— шепнула мне она. Моя жена пошла со мной в холл. Она выглядела очень красиво. Изысканный наряд Лорен и средневековое одеяние Мими не шли ни в какое сравнение с ее самым новым светло-кремовым платьем, хорошо сидящим, купленным специально для отпуска со мной. Я был уверен, что она надела его, чтобы исправить себе настроение. Она взяла меня под руку. 

— Питер, это так страшно — ничего не знать. Расскажи мне обо всем, что произошло после того, как ты пошел поговорить с Викоффом. 

Когда мы медленно поднимались по лестнице, я подробно рассказал ей о создавшейся ситуации. 

— Так, значит, Флер поехала в Рино, чтобы найти письмо, которое мы у нее украли,— печально заметила Айрис.— Ну и приятная же мы парочка. Она едва не заплатила за это своей жизнью. 

— И это еще одна причина, по которой я с радостью приветствую прибытие полиции. 

Айрис задержала меня на верхней площадке лестницы. 

— Питер, ты не представляешь, как я счастлива, что нам больше не нужно самостоятельно возиться со всем этим. Все это дело напоминает мне тот автомобиль, катящийся по склону с увеличивающейся скоростью. 

По выражению ее глаз я видел, что она испугана. А этого мне не хотелось. 

— Мы просто глупцы, что вчера не уложили вещи и не уехали,— с сожалением сказал я.— Теперь уже слишком поздно. Они никого не выпустят. Я злюсь сам на себя за то, что испортил нам отпуск. 

— Ты ничего не испортил, любимый. Я тоже была решительно настроена остаться, так же, как и ты. И разве можно назвать наш отпуск испорченным, если мы все время вместе? — Айрис улыбнулась, но ее улыбка быстро погасла.— Даже этот дом начинает приводить меня в ужас. Трудно чувствовать себя в безопасности, когда за каждым внешне невинным несчастным случаем скрывается убийство. У меня такое чувство, что меня могут убить, когда я вхожу в какую-нибудь комнату, или закуриваю сигарету, или... чищу зубы.— Она тихо рассмеялась.— Сейчас он преследует разочарованных жен, Питер. Надеюсь, он не примется, в свою очередь, за неразочарованных. 

Она сказала почти то же, что я сказал Уолтеру, но несколько другими словами. Это не звучало смешно тогда, а тем более сейчас. Мы пошли в комнату Флер. Когда мы постучали, к нам вышел Викофф. Он выглядел как вполне счастливый человек. Сказал, что Флер пришла в себя. Он по-прежнему не мог поверить, что с ней ничего не случилось. Заросли смягчили ее падение. Если бы не Уолтер и не те кусты, она бы погибла на месте. Искоса взглянув на Айрис, он сообщил мне, что обо всем рассказал Флер. Она, в свою очередь, рассказала ему, почему украла письмо. Примирение было полным. 

Я ему сообщил, что не намерен дольше скрывать мои подозрения и хочу передать дело в полицию. 

— Я бы хотел, доктор, чтобы вы подготовили свою версию относительно свидетельства о смерти Дороти и вскрытия,— добавил я. 

Он странно посмотрел на меня. 

— Вы даете мне пыш снасти карьеру. Я по-прежнему не могу понять, почему вы так благородны. 

Я очень сконфузился. 

— В конце концов, люди должны помогать друг другу. 

Он предложил мне поговорить с Флер, только не очень долго. Она лежала на кровати у окна. Я подошел к ней, а Викофф и Айрис остались у двери. Несмотря на царапины и синяки, лицо Флер сияло. Ломающимся голосом она поблагодарила меня за то, что они с мужем снова воссоединились. Поскольку из-за меня ее чуть не убили, 

я посчитал, что с ее стороны это слишком великодушный жест. 

— И вы так добры, что отдали это письмо мужу. Мне следовало уничтожить письмо. Но я не могла себя заставить, мне непременно хотелось, чтобы Дэвид сперва все объяснил.— Она улыбнулась.— Теперь мы его уничтожили. 

— Автомобиль, на котором вы ехали, Флер, был неисправен, верно? — спросил я. 

На ее лице появилось выражение страха при воспоминании об ужасных переживаниях. 

— Уже после первого поворота я поняла это. Сначала тормоза были в порядке. И вдруг отказали, словно что-то лопнуло. 

— А кто знал, что вы едете в Рино? Я имею в виду, кто мог подпилить тросик тормоза, когда вы разговаривали наверху с Лорен? 

— Я попросила князя вывести автомобиль. 

— И больше никому об этом не говорили? 

— Нет. Когда я разговаривала с Лагуно, присутствовал Билл Фландерс. Он читал и, казалось, не обращал на нас внимания. Вы втроем пошли наверх. Мими со своим «самым дорогим» отправилась на прогулку. А Чак остался в Рино.