— Хорошо, лейтенант. Возьмите ее под мышки. Мы несли тело, и танцоры расступались перед нами,как сухие листья разлетаются под порывом ветра. Я заметил Айрис, которая замерла, держа руку на плече Лагуно. Одетый в черное владелец заведения показал нам на дверь в стене, обитой красной кожей. Мы направились в ту сторону. Оркестр продолжал играть, но 

музыка звучала необычно печально — как на тонущем корабле. 

Владелец заведения открыл перед нами дверь. Мы внесли Дороти в кабинет и положили тело на диванчик. Хозяин закрыл дверь.В голове у меня гудело. Я мог думать только о том, что Лорен старалась помирить трех мужей и трех жен. А сейчас, спустя несколько часов, одной из этих женщин нет в живых. Было о чем подумать. 

— Она мертва,— сказал я Чаку.— Считаю, что относительно этого нет ни малейших сомнений. Приведите сюда врача, можно доктора Викоффа. 

— Сейчас сделаю.— Чак направился к двери. 

— Приведите также ее мужа,— тихо добавил я. Чак вышел. Владелец «Дель Монте» на цыпочках подошел к диванчику. Посмотрел на Дороти. Это было не слишком приятное зрелище. Наихудшее впечатление производила посиневшая грудь в глубоком декольте. 

Рассыпавшиеся волосы несколько исправляли положение — длинные светлые пряди хотя бы отчасти прикрывали искривленное в смертельной судороге лицо. 

— Ужасно, ужасно,— стонал владелец заведения.— Мертва. Как это произошло? 

— Не знаю,— ответил я, что вполне соответствовало истине. 

— И причем здесь, в «Дель Монте».— Его мысли кружили только вокруг находящихся под угрозой интересов заведения. Ужасная история. Надеюсь, здесь ей ничего не повредило. Надеюсь... 

— Полагаю, у вас здесь нет привычки подавать коктейли а ля Лукреция Борджиа? — Я сам удивился, почему это сказал. Почему уже в этот момент у меня возникло подозрение, что смерть Дороти была неестественной? Ведь в конце концов случается, что люди... умирают. 

Через минуту Чак вернулся с доктором Викоффом, а за ними ковылял Билл Фландерс.Хотя в течение всего вечера я несколько раз убеждался в присутствии доктора Викоффа, лишь сейчас я внимательно к нему приемотрелся. Очевидно, ему было около сорока, однако, несмотря на то, что он несколько сутулился, он выглядел значительно моложе. Темноволосый, с приятным открытым лицом, он хорошо подходил своей по-девичьи стройной жене. Он старался вести себя с профессиональным холодком, но его выдавали глаза. Странный страх, который скрывался в них с момента его 

приезда, по-прежнему сохранялся — только сейчас он был гораздо заметнее.Он молча прошел мимо меня и наклонился над диванчиком. Хозяин заведения подбежал к Чаку. Его униженное поведение отчетливо свидетельствовало о том, как в Рино считаются с Чаком. Он начал возбужденно шептать ему об угрозе репутации «Дель Монте» и просил Чака как-то замять скандал. Однако все мое внимание сосредоточилось на Билле Фландерсе. 

Бывший моряк стоял возле меня, наклонившись в сторону и всем весом опираясь на костыль. Он смотрел на свою жену из-за спины Викоффа. Его лицо было напряженным, сосредоточенным. Он так крепко сжимал костыль, что у него побелели костяшки пальцев. Однако я был уверен в том, что это не отчаяние. 

Он выглядел как человек, который знал, что фитиль зажжен, и ждал неизбежного взрыва.Теперь я начал жалеть, что попросил Чака привести его сюда. Обычно мужа зовут в такой момент, но Билл Фландерс не был обычным мужем, даже во время развода. 

Обычные мужья, как правило, не угрожают публично смертью своим женам — так, как обстояло дело с ним сегодня вечером.Внезапно он наклонился ко мне. 

— Она мертва? 

— Это должен установить Викофф,— ответил я.— Мне кажется, что она мертва. 

Билл рассмеялся. Это был чудовищный смех, такой хриплый, что даже владелец заведения перестал бормотать и бросил на него возмущенный взгляд. Что с ним делать? Я опасался, что он может опять сломаться, как это имело место во время ужина. И одному Богу известно, что он мог бы сказать на этот раз. У меня, по крайней мере, не было желания его слушать. 

— Может, лучше...— начал я. 

Неожиданно дверь распахнулась и вошла Лорен Плейджел.Наверняка сейчас здесь не было время и место, подходящее для женщины, однако никто из нас не пытался ее задержать. Так всегда бывало с Лорен — возможно, по причине большого богатства, а возможно, сильного характера, скрывающегося под внешним легкомыслием. Лорен всегда умела настоять на своем. 

Она подошла к жениху, нелепо стуча высокими каблуками. 

— Чак, любимый, она ведь не могла умереть. Это невозможно. 

Она увидела Викоффа возле диванчика и хотела подойти к нему. Чак схватил ее за руку. 

— Нет, Лорен. 

— Но, мой дорогой... 

— Нет. 

Она не вырвала руку, но посмотрела на меня. 

— Питер, милый, она с тобой танцевала, я сама видела. Люди ведь не умирают вот так, сразу, во время танца. 

Всю жизнь деньги оберегали ее от всех неприятностей. Она просто не могла понять, что произошло нечто ужасное и так близко от нее. Она вытащила сигарету из своей оригинальной серой сумочки и закурила с некоторой беззаботностью, словно надеялась, что этот жест все сотрет и снова будет чудесно и весело. 

— Это невозможно,— сказала она.— Просто невозможно.— И добавила со вздохом: — Если бы только здесь был адвокат Трокмортон... 

Об адвокате Трокмортоне она упоминала в самые неожиданные моменты. Я совсем не понимал, какова его роль в жизни Лорен. Наверняка он был ее юрисконсультом. 

Лорен замолчала, даже владелец заведения перестал говорить. В тишине отчетливо можно было почувствовать огромное волнение Билла. Он смотрел на спину Викоффа с таким напряжением, словно он один существовал па всем белом свете. Впрочем, другие тоже замерли в напряженном ожидании. 

В любую секунду Викофф может заговорить. Он сообщит нам, какова причина смерти. Мои собственные подозрения, опирающиеся на ряд мелких фактов, имевших место в этот невероятный вечер, привели к тому, что нервы у меня были натянуты, как струны. Мы стояли, словно загипнотизированные птицы, глядящие на змею, когда Дэвид Викофф отвернулся от диванчика. Его лицо было мрачным, но профессионально хладнокровным.