ПАТРИК КВЕНТИН 

ЛОВУШКА ДЛЯ РАСПУТНИЦ 

роман 

Часть первая 

ДОРОТИ 

— Мой последний муж не был джентльменом. Я с удовольствием от него избавлюсь.— Дороти Фландерс, рослая, красивая блондинка с волосами цвета шампанского, сунула шестой сандвич с креветками в коралловый рот.— В тот вечер, накануне отъезда в Рино, он гонялся за мной по всей квартире с кухонным ножом в руке. 

Последние пятнадцать минут привлекательная миссис Фландерс спонтанно и искренне делилась с нами подробностями своей супружеской жизни. Моя жена завороженно смотрела на нее. Я — признаюсь — тоже. Никогда еще я не видел такой красивой женщины со столь великолепным аппетитом. 

— Да, лейтенант.— Дороти голубыми глазами смотрела в пространство, словно там было нечто съедобное.— Мне просто повезло, что он потерял ногу на Сайпане. В противном случае он догнал бы меня с тем ножом. 

Я громко сглотнул. Айрис, смуглая шатенка, красоту которой несколько затмила эта белокурая женщина, вежливо спросила: 

— А почему ваш муж гонялся за вами с кухонным ножом? 

— Ах, сами знаете, какие бывают мужчины.— Миссис Фландерс пожала плечами, такими оголенными и вызывающими, что они могли бы шокировать весь Бар-бари-Коуст.— У меня всегда были неприятности с мужчинами. Иногда я задумываюсь над тем, зачем столько раз выходила замуж. 

Проведя пятнадцать минут в ее обществе, я, в свою очередь, начал задумываться над тем, каким чудом за все эти годы ни один из ее спутников жизни не догнал ее с ножом. 

Наши желтые садовые кресла образовывали цветные пятна на фоне вечерней серости большой террасы. Мы были первыми гостями Лорен Плейджел, которые переоделись к ужину. У фасада необычного дома нашей 

хозяйки, состоящего почти полностью из плит стекла, был свой особенный заход солнца. Под нами, за буйным парком, сверкало озеро Тахо, словно изумруд от Тиффа-ни, который надоел Лорен и который она беззаботно выбросила. У причала виднелись носы быстроходных моторных лодок. 

Менее сорока восьми часов назад я покинул свой корабль в туманном Сан-Франциско, оставив позади себя восемь месяцев войны на Тихом океане. Это был всего лишь мой второй пятнадцатисуточный отпуск. Нормальная жизнь еще не принялась за меня со всей энергичностью. Я забыл, что на свете существуют женщины типа Дороти Фландерс и что люди могут быть такими праздными и такими невероятно богатыми, как Лорен. 

Однако даже состояние Плейджелов, дающее Лорен возможность совершать самые дикие выходки, не могло изменить этот пейзаж. Здесь было слишком много неба. Голые вершины Сьерра-Невады, не считаясь с элегантностью, грозными черными силуэтами вырисовывались на стекле озера, а от подножья гор поднимался резкий запах шалфея, заглушая аромат жасмина. 

Невада была Невадой задолго до того, как Лорен Плейджел вторглась сюда, чтобы соблазнять этот край своими миллионами. Как ковбой, которого обольщает богатая наследница, этот край не побеспокоился даже сменить тиковую рубашку или почистить ногти. 

— Да,— внезапно произнесла Дороти, стараясь выглядеть привлекательно даже в тот момент, когда она жадно поедала лежащие на ладони спелые маслины.— Он сказал, что убьет меня, если еще когда-либо в жизни меня встретит. Мужчины так ужасно ревнивы. Впрочем, женщины тоже.— Она бросила на меня долгий взгляд, словно сообщала новость необычайной важности.— Я страшно голодна. Куда подевалась Лорен? 

— Она поехала в Рино с Чаком Доусоном,— ответила Айрис.— Они должны забрать с вокзала остальных гостей. 

— Она всегда куда-то исчезает перед едой. Каких гостей? 

— Она не говорила. Кого-то из Фриско. 

— Наверняка это будут какие-то отвратительные особы,— промолвила Дороти и вздохнула внутри того скудного количества материи, которое должно было представлять ее вечернее платье.— У Лорен какой-то удивительный талант затаскивать к себе в дом самых кошмар-ных баб. Мне следовало остаться в Рино, спокойно раз- 

вестись и не позволить ей меня соблазнить. Но вы ведь знаете, какая она, Лорен.Я прекрасно знал нашу хозяйку. Со слегка выпуклыми глазами, растрепанными волосами и необычайным очарованием, Лорен Плейджел была не только самой экстравагантной мультимиллионершей с пламенным сердцем. Она обладала также неодолимым упорством. 

В давние времена, когда мы познакомились с Лорен, я зарабатывал себе на жизнь, ставя пьесы на Бродвее, а моя жена пожинала лавры актрисы. Потом разгорелась война, я поступил в военно-морской флот и был переведен на Тихоокеанский театр военных действий. Айрис приняла предложение из Голливуда и переехала на Запад, чтобы быть поближе ко мне. Тогда, по нашему мнению, такое решение было самым разумным. Однако во время моего последнего восьмимесячного пребывания в море один кинопромышленный магнат, в приступе истерического вдохновения, пришел к выводу, что терзаемый войной мир мечтает о моей жене. Когда наконец мой корабль бросил якорь в порту Сан-Франциско с целью произвести обязательный ремонт и должна была исполниться мечта о совместно проведенных двух спокойных неделях, я, к моему удивлению, убедился, что Айрис, несмотря на свое сопротивление, с которым не встречались в истории кино, стала необыкновенно разрекламированной звездой. 

Наш первый день превратился в ад — нас терзали любители автографов и репортеры, а телефон разрывался от просьб о благотворительных выступлениях, в том числе и для армии. Л тем временем единственным военным объектом, интересующим Айрис, был я. Но мы проиграли еще до того, как вообще вышли на старт. 

Когда шестая по счету представительница женского журнала взяла у нас материал для статьи под названием «Темноволосая секс-бомба и ее герой», Айрис сломалась. 

— Это в самом деле не моя вина, любимый. Клянусь тебе, не моя,— простонала она.— Все началось, когда мистер Финкельстайн увидел меня в свитере. И из-за этого я испортила тебе возвращение домой, бедняжка. Ты женился на женщине, а что получил? Темноволосую секс-бомбу. 

В отчаянии мы прижимались друг к другу в гостиничном номере, сняв предварительно с рычагов телефонную трубку, когда внезапно ворвалась Лорен и, протянув к нам обе руки, радостно закричала: