грозно топорщились. 

Ни на кого не глядя, Леня опрометью бросился в раздевалку. 

- Ну и ладно... Ну и сошел... - бормотал он, торопливо натягивая 

прямо на мокрое тело голубую майку и от волнения попадая руками в вырез 

для головы. 

"Быстрей! - лихорадочно думал он. - Быстрей одеться и удрать из 

бассейна. Только бы не видеть Аню, не встретить того седоволосого 

мужчину, который так ободряюще улыбался. Позор!" 

Торопливо, даже не отжав воду, он запихнул мокрые плавки и полотенце 

в портфель и уже хотел натянуть рубаху, но тут почувствовал, что кто-то 

пристально смотрит ему в спину. Леня быстро обернулся - сзади стоял тот 

самый "чемпион", которого он особенно не хотел сейчас видеть. 

- Что, растерялся? - улыбаясь, спросил мужчина. Голос у него был 

густой и сочный, как у певца. 

Только сейчас, стоя рядом с ним, Леня увидел, какой тот высокий и 

полный. Но, несмотря на полноту, двигался он легко, быстро и как-то даже 

изящно. 

Леня смущенно молчал. 

- Бывает, - добродушно смеясь, продолжал мужчина. - И похуже бывает. 

Я, например, в молодости не только плаванием, но и коньками увлекался. 

Вот однажды на соревнованиях пришлось мне бежать по ледяной дорожке 

рядом с известным конькобежцем. Отмерили мы уже много кругов и вышли на 

последнюю прямую. До финиша совсем близко. Жмем что есть силы. И вдруг 

прямо передо мной на дорожку со снежного вала спрыгнул какой-то человек, 

и в руках у него что-то блеснуло, ярко, как молния. Я сразу в сторону, 

резко затормозил, перевернулся и упал. 

Смотрю - а это фотограф не к месту сунулся! Разозлился я здорово. Но 

делать нечего. Вскочил и снова помчался. Слышу, зрители что-то кричат. 

"Подбадривают!" - думаю и несусь еще быстрее. 

Вдруг вижу - навстречу бежит стартер и машет красным флажком. 

"Тут что-то не так!" - сообразил я и остановился. 

Слышу - зрители смеются. Оглянулся - вот те на! Оказывается, я, когда 

упал, потерял ориентировку, вскочил и побежал в другую сторону - не к 

финишу, а обратно - к старту! 

Леня, забыв свое недавнее смущение, засмеялся. Засмеялся и его 

собеседник. 

- Вот какие чудеса бывают! - весело сказал он и вдруг совсем другим 

голосом, серьезно спросил: 

- Давно плаваешь? 

Этот вопрос сразу напомнил Лене о недавнем позоре. И он угрюмо 

ответил: 

- Плаваю-то давно, с шести лет. Да толку все одно мало. А в бассейне 

впервые... 

- Впервые? - удивился мужчина, и косматые брови его подскочили 

кверху. - Для первого раза совсем неплохо. Только сходить с дистанции, 

падать духом не следовало. - Он помолчал и прибавил: - Хочешь у меня 

заниматься? Научу плавать по-настоящему! 

Леня недоверчиво посмотрел на него: смеется, что ли? Пока паренек 

растерянно обдумывал неожиданное предложение, мужчина внимательно 

оглядывал его. 

"Плавучесть хорошая и скольжение хорошее, - отмечал он про себя, - 

руки длинные - это тоже хорошо; ноги, правда, толстоваты, но ничего; 

грудь и плечи развиты отлично". 

Он, очевидно, остался доволен осмотром, потому что снова еще 

настойчивее спросил: 

- Ну, решил? 

Леня колебался: ему очень хотелось научиться плавать быстро и 

красиво, но приходить снова в бассейн, где он только что так осрамился, 

было чрезвычайно неприятно. 

- Ну, вот что! - сказал мужчина. - Ты дома спокойненько все обдумай. 

Если не боишься трудностей, хочешь плавать хорошо, - приходи. А коль 

испугался первой же неудачи, - грош тебе цена. Придешь - спроси 

руководителя детской школы плавания, старшего тренера Ивана Сергеевича 

Галузина. 

ГЛАВА ВТОРАЯ. ПЛОВЕЦ ТРЕНИРУЕТСЯ НА СУШЕ 

"Ти-и-ик! Ти-и-ик! Тук!" 

С последним коротким сигналом Леня открыл глаза: семь часов утра. Еще 

хотелось спать, но он знал - нужно только резко сбросить с себя одеяло, 

и сонливость сразу пропадет. 

Леня быстро вскочил с постели, в одних трусиках подбежал к окну и 

открыл форточку. 

- С добрым утром! - бодро сказал диктор. 

- С добрым утром! - вежливо ответил репродуктору Леня, достал из-под 

кровати свернутую в трубку ковровую дорожку и быстро разостлал ее на 

полу. 

До начала зарядки он сел на стул и, подняв левую ногу, стал быстро 

двигать вверх и вниз ступней. Потом сжал ступню рукой и начал плавно 

вращать ее. То же самое он проделал с правой ногой. Это упражнение ему 

посоветовал Галузин. Пловцу надо иметь сильные ступни. 

Из репродуктора грянула музыка. 

Зарядка началась. 

Леня маршировал на месте, высоко поднимая колени, нагибался влево и 

вправо, и руки его скользили вверх и вниз по бедрам. Это упражнение 

называлось "насосом". Расставив ноги и сцепив руки над головой, Леня 

долго и яростно "колол дрова". Потом поочередно то выбрасывал ноги 

кверху, стараясь достать носком до вытянутой на уровне плеча руки, то 

приседал, то делал подскоки. И в такт всем его движениям звенели две 

вазы на шкафу. 

Из кухни доносился запах чего-то очень вкусного. Тетя уже встала и 

готовила завтрак. 

В тете, несмотря на ее сорок с гаком лет, так и бурлила энергия. Была 

она человеком добрым, веселым, но - как дипломатично выражались соседи - 

"своеобразным". Клавдия Тимофеевна работала на заводе, изготовляющем 

радиоприемники, и очень любила технику: машины, приборы, всякие 

приспособления. Ее "техникоманию" жильцы в доме считали просто невинным 

чудачеством, но кое-кого - управхоза, например, - это тетино пристрастие 

почему-то раздражало. 

Леня до сих пор не забыл, как удивился он, первый раз попав в ее 

квартиру. Кстати, Клавдия Тимофеевна очень гордилась ею и всегда 

подчеркивала, что "квартира отдельная, ход с парадного", хотя на самом 

деле в квартирке были две крохотные комнатки да темная кухня, 

полуподвал. 

Едва Леня открыл дверь и ступил на порог, - сразу под потолком 

зажглась лампочка. Мальчик испуганно озирался: в чем дело? Потом он