контрамарок, пройти в бассейн. Но однокурсники дружно набросились на 

Кочетова, требуя билетов. 

Никто из них не удивился словам Ласточкиной. Казалось, они уже 

слышали о планах Леонида и не расспрашивали его лишь потому, что он сам 

молчал. 

- Завидую я тебе, Леонид! - искренне сказала Аня. 

- Нет, не будущему рекорду твоему завидую! - испуганно поправилась 

она. - Завидую твоей целеустремленности. Нашел свою дорогу и прямо, без 

колебаний, идешь по ней! А вот я... 

Всем были хорошо известны мучения Ласточкиной. Она играла в теннис, 

бегала на коньках, плавала, занималась художественной гимнастикой, мета- 

ла копье и играла в волейбол. И все получалось у нее одинаково успешно. 

Когда Аня под музыку легко, изящно и ритмично выполняла вольные 

движения, ей советовали серьезно заняться гимнастикой. Когда она красиво 

и далеко бросала копье, ей настойчиво рекомендовали стать 

копьеметательницей. 

Ласточкина училась, как и Леонид, на втором курсе. Первые два года 

студенты занимались всеми видами спорта, чтобы быть всесторонними 

физкультурниками. Но у большинства однокурсников, как у Кочетова, уже 

был свой любимый вид спорта, которым они особенно увлекались. В седьмой 

группе учился Федя Маслов - отличный штангист; Галя Зубова имела первый 

разряд по гимнастике; хоккеист Виктор Малинин играл в сборной команде 

города; пловец Холмин уже был мастером спорта. 

И только Ласточкина все еще не могла решить, кто же она: конькобежец 

или теннисистка, пловец или гимнастка. 

- А может быть, тебе стать велосипедисткой? - посоветовал ей Леонид. 

- Почему именно велосипедисткой? - изумилась Аня. 

- Да потому, что ты, кажется, только велосипедом еще не увлекалась! А 

вдруг именно велосипед заинтересует тебя по-настоящему? 

- Пробовала! - безнадежно махнула рукой Ласточкина. 

- Ну и как? 

-- Все так же! Нормально. Не то, чтобы плохо, но и не очень уж 

хорошо! Прямо хоть реви. 

Студенты дружно засмеялись. Вот положение, в самом деле! 

Прозвенел звонок. 

- А ты зубы-то не заговаривай! Давай контрамарки! - снова пристали к 

Кочетову друзья. 

- Ладно, ребята, - смеясь объявил Леонид. - Приглашаю всех! 

* * * 

Через три дня в помещении бассейна собрались студенты института 

физкультуры, пловцы, тренеры, болельщики. Все знали - на сегодняшних 

соревнованиях Леонид Кочетов попытается установить новый всесоюзный 

рекорд. Зрители были настроены напряженно-выжидательно и в большинстве 

желали успеха молодому пловцу. Но нашлись и недоверчивые. 

- Не торопится ли этот самонадеянный юнец?! - перешептывались они в 

фойе и в буфете. - Правда, Кочетов занял первое место по Ленинграду в 

двухсотметровке. Но до рекорда еще далеко! 

Судьи, хронометристы, стартер - все в белых костюмах - заняли свои 

места. Леонид огляделся - возле самых стартовых тумбочек, у воды, сидит 

Гаев. Он совершенно спокоен и даже улыбается. Рядом с ним - массивная 

седая голова Галузина. Милый Иван Сергеевич! Он хочет тоже казаться 

спокойным, но это ему не удается: все время, даже беседуя с кем-либо, он 

переводит взгляд на Кочетова. Тут же сидят студенты. Вся седьмая 

группа - двадцать шесть человек, как один, явились сегодня в бассейн. 

Кочетов замечает, - кое-кто из друзей неловко прячет за спиной букеты 

цветов. 

- На старт! 

Вместе с Леонидом еще три пловца встали на стартовые тумбочки. Они 

подались вперед и напряженно замерли, ожидая сигнала стартера. Наступил 

очень ответственный момент. В таком серьезном заплыве, где борьба пойдет 

за каждую десятую долю секунды, очень важно хорошо взять старт, "не 

засидеться на тумбочке", как говорят пловцы. Надо прыгнуть в воду сразу 

же, как только красный флажок поравняется с плечом стартера. Ни раньше, 

ни позже. 

- Марш! - крикнул стартер и резко опустил флажок. 

Четверо пловцов стремительно бросились в воду. Но сразу раздался 

резкий короткий свисток судьи. Пловцы остановились. Только один из них, 

в пылу борьбы не расслышав свистка, продолжал изо всех сил работать 

руками и ногами, стремительно несясь вперед. 

Зрители засмеялись. 

Судья снова резко засвистел, и пловец, наконец, остановился. 

Произошел "фальстарт". У одного из пловцов не выдержали нервы, и он 

на какую-то мельчайшую долю секунды раньше сигнала бросился в воду. 

Вслед за ним прыгнули и остальные. Все произошло так быстро, что зрители 

даже не заметили неправильности. Но строгие судьи вернули участников 

заплыва на старт. 

Разгоряченные и взволнованные, вышли пловцы из воды и снова встали 

около стартовых тумбочек. Напряжение еще более усилилось. Все знали: еще 

один "фальстарт" - и судьи снимут провинившегося участника с заплыва. 

Чувствовалось, что пловцы нервничают. Сорвать старт нельзя. Но и 

задерживаться на тумбочке тоже никто не хотел. 

- На старт! - снова скомандовал стартер, держа над головой красный 

флажок. 

Он уже открыл рот, чтобы произнести "марш!", как кто-то из пловцов, 

не выдержав напряжения, прыгнул в воду. За ним бросились еще двое. 

Леонид Кочетов, единственный из всех, остался стоять на тумбочке. 

Нервы у него оказались крепче, чем у других. 

Главный судья снял провинившегося пловца с заплыва, а остальных вновь 

выстроил на старте. 

Снова стартер поднял флажок. И снова "фальстарт"! 

Главный судья удалил с состязаний еще одного пловца. На стартовых 

тумбочках осталось всего два участника - Кочетов и мастер Михаил Абызов. 

Оба они из-за трех фальстартов очень издергались. 

- На старт! - снова скомандовал стартер. 

Но, не успел он крикнуть "марш!", как одновременно оба пловца 

бросились в воду. 

Заплыв не состоялся. 

Злой и взволнованный, возвращался Кочетов домой. Галузин утешал 

пловца, хотя и сам расстроился не меньше его. Гаев не произносил 

сочувственных слов.