ром, нежели славой исторического деятеля. 

В ту пору замок и городок Ашби принадлежали Роджеру де Квинси, графу 

Уинчестеру, который отправился вместе с Ричардом в Палестину. Принц Джон 

занял его замок и без зазрения совести распоряжался его имуществом. Же- 

лая ослепить всех своим хлебосольством и великолепием, он приказал при- 

готовить пиршество как можно роскошней. 

Поставщики принца, используя полномочия короля, опустошили всю окру- 

гу. Приглашено было множество гостей. Принц Джон, сознавая необходимость 

снискать популярность среди местного населения, пригласил несколько 

знатных семейств саксонского и датского происхождения, а также местных 

нетитулованных дворян. Многочисленность презираемых и угнетаемых саксов 

должна была сделать их грозной силой во время приближавшейся смуты, и 

поэтому, по политическим соображениям, необходимо было заручиться под- 

держкой их вождей. 

В связи с этим принц намеревался обойтись со своими гостями-саксами с 

непривычной любезностью. Не было человека, который мог бы с такой готов- 

ностью, как принц Джон, подчинять свои чувства корыстным интересам, но 

свойственные ему легкомыслие и вспыльчивость постоянно разрушали и сво- 

дили на нет все, что успевало завоевать его лицемерие. 

В этом смысле особенно показательно было его поведение в Ирландии, 

куда послал его отец, Генрих II, с целью завоевать симпатии жителей этой 

страны, только что присоединенной к Англии. Ирландские вожди старались 

оказать юному принцу всевозможные почести, выразить верноподданнические 

чувства и стремление к миру. Вместо того чтобы любезно отнестись к 

встретившим его ирландским вождям, принц Джон и его свита не могли удер- 

жаться от искушения подергать их за длинные бороды. Подобное поведение, 

разумеется, жестоко оскорбило именитых представителей Ирландии и роковым 

образом повлияло на отношение этой страны к английскому владычеству. 

Нужно помнить об этой непоследовательности, свойственной принцу Джону, 

для того чтобы понять его поведение на пиру. 

Следуя решению, принятому в более спокойные минуты, принц Джон встре- 

тил Седрика и Ательстана с отменной вежливостью и выразил только сожале- 

ние, а не гнев, когда Седрик извинился, говоря, что леди Ровена по нез- 

доровью не могла принять его любезное приглашение. Седрик и Ательстан 

были в старинной саксонской одежде. Их костюмы, сшитые из дорогой мате- 

рии, вовсе не были безобразны, но по своему покрою они так отличались от 

модных нарядов остальных гостей, что принц и Вальдемар Фиц-Урс при виде 

саксов насилу удержались от смеха. Однако, с точки зрения здравого смыс- 

ла, короткая и плотно прилегающая к телу туника и длинный плащ саксов 

были красивее и удобнее, чем костюм норманнов, состоявший из широкого и 

длинного камзола, настолько просторного, что он более походил на рубашку 

или кафтан извозчика, поверх которого надевался короткий плащ. Плащ этот 

не защищал ни от дождя, ни от холода и только на то и годился, чтобы на 

него нашивали столько дорогих мехов, кружев и драгоценных камней, 

сколько удавалось уместить здесь портному. Карл Великий, в царствование 

которого эти плащи впервые вошли в употребление, был поражен их неле- 

постью. "Скажите, ради бога, - говорил он, - к чему эти кургузые плащи? 

В постели они вас не прикроют, на коне не защитят от ветра и дождя, а в 

сидячем положении не предохранят ног от сырости или мороза". 

Тем не менее короткие плащи все еще были в моде в то время, в особен- 

ности при дворах принцев из дома Анжу. Они были широко распространены и 

среди свиты принца Джона. Понятно, что длинные мантии, составляющие 

верхнюю одежду саксов, казались тут очень смешными. 

Гости сидели за столом, ломившимся под бременем вкусных яств. Сопро- 

вождавшие принца многочисленные повара, стремясь как можно больше разно- 

образить блюда, подаваемые на стол, ухитрялись так приготовить кушанья, 

что они приобретали необычайный вид, вроде того, как и нынешние мастера 

кулинарного искусства доводят обыкновенные съестные припасы до степени 

полной неузнаваемости. Помимо блюд домашнего изготовления, тут было не- 

мало тонких яств, привезенных из чужих краев, жирных паштетов, сладких 

пирогов и крупитчатого хлеба, который подавался только за столом у знат- 

нейших особ. Пир увенчивался наилучшими винами, как иностранными, так и 

местными. 

Норманское дворянство, привыкшее к большой роскоши, было довольно 

умеренно в пище и питье. Оно охотно предавалось удовольствию хорошо по- 

есть, но отдавало предпочтение изысканности, а не количеству съеденного. 

Норманны считали обжорство и пьянство отличительными качествами побеж- 

денных саксов и считали эти качества свойственными низшей породе людей. 

Однако принц Джон и его приспешники, подражавшие его слабостям, сами 

были склонны к излишествам в этом отношении. Как известно, принц Джон 

оттого и умер, что объелся персиками, запивая их молодым пивом. Но он, 

во всяком случае, составлял исключение среди своих соотечественников. 

С лукавой важностью, лишь изредка подавая друг другу таинственные 

знаки, норманские рыцари и дворяне взирали на бесхитростное поведение 

Седрика и Ательстана, не привыкших к подобным пирам. И пока их поступки 

были предметом столь насмешливого внимания, эти не обученные хорошим ма- 

нерам саксы несколько раз погрешили против условных правил, установлен- 

ных для хорошего общества. Между тем, как известно, человеку несравненно 

легче прощаются серьезные прегрешения против благовоспитанности или даже 

против нравственности, нежели незнание малейших предписаний моды или 

светских приличий. Седрик после мытья рук обтер их полотенцем, вместо 

того чтобы обсушить их, изящно помахав ими в воздухе. Это показалось 

присутствующим гораздо смешнее того, что Ательстан один уничтожил огром- 

ный пирог, начиненный самой изысканной заморской дичью и носивший в то