завязки лопнули, шлем свалился, и только благодаря этому сам Мальвуазен 

не упал с лошади, однако был объявлен побежденным. 

Четвертая схватка была с Гранменилем. Тут рыцарь Лишенный Наследства 

выказал столько же любезности, сколько до сих пор выказывал мужества и 

ловкости. У Гранмениля лошадь была молодая и слишком горячая; во время 

стычки она так шарахнулась в сторону, что всадник не мог попасть в цель, 

противник же его, вместо того чтобы воспользоваться таким преимуществом, 

поднял копье и проехал мимо. Вслед за тем он воротился на свое место в 

конце арены и через герольда предложил Гранменилю еще раз помериться си- 

лами. Но тот отказался, признав себя побежденным не только искусством, 

но и любезностью своего противника. 

Ральф де Випонт дополнил список побед незнакомца, с такой силой грох- 

нувшись оземь, что кровь хлынула у него носом и горлом, и его замертво 

унесли с ристалища. 

Тысячи радостных голосов приветствовали единодушное решение принца и 

маршалов, присудивших приз этого дня рыцарю Лишенному Наследства. 

Глава IX 

...Другими девами окружена, 

Стояла как владычица она - 

Царицей быть могла она одна. 

Там не было красавиц, равных ей, 

Ее убор был всех одежд милей. 

Ее венец и праздничный наряд 

Красив без пышности, без роскоши богат; 

И вербы ветвь в руке ее бела - 

Она ее в знак власти подняла. 

"Цветок и лист" 

Уильям де Вивиль и Стивен де Мартиваль, маршалы турнира, первые позд- 

равили победителя. 

Они попросили его снять шлем или поднять забрало, прежде чем он 

предстанет перед принцем Джоном, чтобы получить из его рук приз. Однако 

рыцарь Лишенный Наследства с изысканной вежливостью отклонил их просьбу, 

говоря, что на этот раз не может предстать с открытым лицом по причинам, 

которые объяснил герольдам перед выступлением на арену. Маршалы вполне 

удовлетворились этим ответом, тем более что в те времена рыцари часто 

произносили самые странные обеты и нередко давали клятву хранить полное 

инкогнито на определенный срок или пока не случится то или другое наме- 

ченное ими происшествие. Поэтому они не стали доискиваться причин, по 

которым победитель желает оставаться неизвестным, а просто доложили о 

том принцу Джону и попросили разрешения у его светлости представить ему 

рыцаря, чтобы принц лично вручил ему награду за доблесть. 

Любопытство Джона было сильно возбуждено этой таинственностью. Он и 

так был недоволен исходом турнира, во время которого зачинщики, бывшие 

его любимцами, потерпели поражение от руки одного и того же рыцаря. Поэ- 

тому он высокомерно ответил маршалам: 

- Клянусь пресвятой девой, этот рыцарь, очевидно, лишен не только 

наследства, но и вежливости, раз он желает предстать перед нами с закры- 

тым лицом! Как вы думаете, господа, - обратился он к своей свите, - кто 

этот гордый храбрец? 

- Не могу догадаться, - отвечал де Браси. - Вот уж не думал, чтобы в 

пределах четырех морей, омывающих Англию, нашелся боец, способный в один 

и тот же день победить этих пятерых рыцарей! Клянусь честью, мне не за- 

быть, как он сбил де Випонта! Бедняга иоаннит вылетел из седла, точно 

камень из пращи. 

- Ну, об этом нечего особенно распространяться, - сказал один из ры- 

царей иоаннитского ордена, - храмовнику также порядком досталось. Я сам 

видел, как ваш знаменитый Буагильбер трижды перевернулся на земле, каж- 

дый раз захватывая целые пригоршни песку. 

Де Браси, который был в дружеских отношениях с храмовниками, собирал- 

ся возразить иоанниту, но принц Джон остановил его. 

- Молчите, господа! - сказал он. - Что вы спорите попусту? 

- Победитель, - молвил маршал де Вивиль, - все еще ожидает решения 

вашей светлости. 

- Нам угодно, - отвечал Джон, - чтобы он дожидался, пока не найдется 

кто-нибудь, кто мог бы угадать его имя и звание. Даже если ему бы приш- 

лось простоять в ожидании до ночи, он не озябнет после такой горячей ра- 

боты. 

- Плохо же вы изволите чествовать победителя! - сказал Вальдемар 

Фиц-Урс. - Вы хотите заставить его ждать до тех пор, пока мы не скажем 

вашей светлости того, о чем мы понятия не имеем. Я по крайней мере ума 

не приложу. Разве что это один из тех доблестных воинов, которые вслед 

за королем Ричардом ушли в Палестину, а теперь пробираются домой из Свя- 

той Земли. 

- Может быть, это граф Солсбери? - сказал де Браси. - Он примерно его 

роста. 

- Скорее сэр Томас де Малтон, рыцарь Гилслендский, - заметил Фиц-Урс, 

- Солсбери шире в кости. 

И вдруг в свите зашептались, но кто шепнул первым, трудно было ска- 

зать: 

- Уж не король ли это? Быть может, это сам Ричард Львиное Сердце? 

- Помилуй бог! - сказал принц Джон, побледнев как смерть и попятив- 

шись назад, как будто рядом ударила молния. - Вальдемар!.. Де Браси... И 

все вы, храбрые рыцари и джентльмены, не забывайте своих обещаний, 

будьте моими верными сторонниками! 

- Бояться нечего! - сказал Вальдемар Фиц-Урс. - Неужели вы так плохо 

помните богатырское сложение сына вашего отца, что подумали, будто он 

мог уместиться в панцире этот бойца? Де Вивиль и Мартиваль, вы окажете 

наилучшую услугу принцу, если сию же минуту приведете победителя к под- 

ножию трона и положите конец сомнениям, от которых у его светлости не 

осталось румянца на лице! Всмотритесь в него хорошенько, - продолжал 

Вальдемар, обращаясь к принцу, - и вы увидите, что он на три дюйма ниже 

короля Ричарда и вдвое уже в плечах. И лошадь под ним не такая, чтобы 

могла выдержать тяжесть короля Ричарда. 

Во время его речи маршалы подвели рыцаря Лишенного Наследства к под- 

ножию деревянной лестницы, подымавшейся с арены к трону принца. Джон был 

чрезвычайно расстроен мыслью, что его царственный брат, которому он был 

так много обязан и которого столько раз оскорблял, внезапно появился в 

пределах своего королевства, и даже все доводы Фиц-Урс а не могли окон-