родственнику. Я посмотрю там на твою саксонскую родню, сэр Уилфред, и 

познакомлюсь с ними покороче. И ты туда приезжай, я берусь примирить те- 

бя с отцом. 

Сказав это. Черный Рыцарь ласково простился с Айвенго, который выра- 

зил пламенное желание проводить своего спасителя. Но об этом Черный Ры- 

царь и слышать не хотел. 

- Сегодня отдыхай хорошенько, - сказал он. - Пожалуй, и завтра ты еще 

не в силах будешь пуститься в дорогу. Мне не нужно иного проводника, 

кроме честного Вамбы; он будет играть при мне роль попа или шута, смотря 

по моему настроению. 

- А я, - сказал Вамба, - готов служить вам от всего сердца. Я охотно 

побываю на поминках Ательстана, потому что, коли еда будет не очень сыт- 

ная, а подавать будут не часто, он восстанет из мертвых и начнет взыски- 

вать с поваров, прислуги и кравчего. А это такое зрелище, что стоит пос- 

мотреть. Я уж надеюсь, сэр рыцарь, что ваша доблесть будет мне защитой 

перед моим хозяином Седриком, когда мое остроумие потерпит неудачу. 

- Но на что может пригодиться моя доблесть, шут, там, где бессильно 

твое остроумие? Разреши-ка мне эту загадку. 

- Видите ли, сэр рыцарь, - отвечал Вамба, - шутка может много сде- 

лать. Услужливый и наблюдательный плут сразу подмечает, которым глазом 

сосед его хуже видит, и с этой стороны держится, когда тот разгорячится 

и даст волю своим страстям. А доблесть - это дюжий малый, который прет 

напролом. Ему нипочем и прилив и бурные ветры, знай себе гребет веслом и 

в конце концов причалит к берегу. А потому, добрый сэр рыцарь, я буду 

пользоваться только ясной погодой в душе моего благородного хозяина, а в 

бурное время, уж надеюсь, вы потрудитесь меня выручать. 

- Сэр Рыцарь Висячего Замка, раз уж вам угодно так называть себя, - 

сказал Айвенго, - боюсь, что вы изволили избрать себе в проводники че- 

ресчур болтливого и назойливого шута. Но он знает каждую тропинку в лесу 

не хуже любого охотника; притом, как вы сами видели, бедняга верен и на- 

дежен, как булат. 

- Ничего, - молвил рыцарь, - лишь бы он сумел указать мне дорогу. Что 

за беда, если он захочет позабавить меня в пути. Ну, прощай, Уилфред, 

выздоравливай, друг мой. Но смотри, я тебе запрещаю выезжать по крайней 

мере до завтра. 

С этими словами он протянул руку Уилфреду, который ее поцеловал, 

простился с аббатом, сел на коня и поехал в сопровождении одного Вамбы. 

Айвенго проводил их взглядом, пока они не скрылись в чаще окружающих 

лесов, потом воротился в монастырь. 

Но вскоре после ранней обедни он послал сказать аббату, что желает 

его видеть. Старик прибежал в испуге и с беспокойством осведомился, как 

он себя чувствует. 

- Лучше, - отвечал он, - гораздо лучше, нежели мог надеяться вначале: 

или моя рана была не так серьезна, как я думал, судя по большой потери 

крови, или целебный бальзам оказал на нее чудесное действие, но я себя 

так чувствую, что, пожалуй, могу надеть панцирь; это большое счастье, 

потому что мне такие мысли приходят на ум, что я не могу больше здесь 

оставаться в бездействии. 

- Сохрани бог, - сказал аббат, - чтобы сын Седрика Сакса покинул нашу 

обитель, прежде чем зажили его раны. Стыдно нам будет, если мы допустим 

это! 

- Я и сам не покинул бы вашу гостеприимную обитель, святой отец, - 

сказал Айвенго, - если бы не чувствовал себя способным пуститься в доро- 

гу и если бы не было в том нужды. 

- А что же вынуждает тебя к такому внезапному отъезду? - допрашивал 

аббат. 

- Разве никогда вам не случалось, святой отец, томиться зловещим 

предчувствием, ожидать какой-то беды, тщетно доискиваясь, какая бы могла 

быть тому причина? - сказал рыцарь. - Разве никогда не омрачалась ваша 

душа, словно зеленый луг в солнечный день, над которым вдруг проходит 

черная туча, предвестница грозы? Разве ты не думаешь, что такие пред- 

чувствия достойны нашего внимания, что, быть может, это ангелы-хранители 

подают нам весть о близкой опасности? 

- Не отрицаю, - сказал аббат, осеняя себя крестным знамением, - такие 

вещи случаются, и они бывают от бога. Но подобные внушения приходят не- 

даром и клонятся к пользе и преуспеянию. А ты, раненый и немощный, на 

что ты можешь пригодиться тому, за кем желаешь следовать? Ведь в случае 

нападения ты не в силах будешь защищать его. 

- Ты ошибаешься, приор, - сказал Айвенго, - сил у меня довольно, и я 

отлично могу выдержать бой со всяким, кто захочет со мной помериться. Но 

если бы это и не было нужно, разве я не могу быть ему полезен иными спо- 

собами, кроме оружия? Слишком хорошо известно, что саксы не любят нор- 

маннов. Как знать, что может случиться, если он вдруг явится среди них в 

такую минуту, когда сердца их раздражены смертью Ательстана, а головы 

отуманены чрезмерным употреблением вина. Сдается мне, что его появление 

в такое время может иметь в высшей степени опасные последствия. Вот я и 

решился или предупредить беду или разделить его участь. А для того чтобы 

я мог исполнить свое намерение, прошу тебя: достань мне верховую лошадь, 

у которой шаг был бы помягче, чем у моего боевого коня. 

- Что ж, - отвечал почтенный аббат, - я тебе уступлю мою испанскую 

кобылу: она ходит иноходью, жаль только, что все-таки не такой ровной, 

как лошадка приора Сент-Альбанской обители. Могу, однако ж, поручиться, 

что у моей Метлы - так зову я своего иноходца - очень мягкая и ровная 

рысь. И она очень послушная лошадка, пожалуй только у проезжего фокусни- 

ка найдется скотина еще послушнее моей. Но ведь та даже умеет плясать 

меж разложенных яиц. А едучи на Метле, я сочинял целые проповеди, и хо- 

рошие выходили проповеди, одинаково поучительные как для монастырской 

братии, так и для прочих христианских душ. 

- Так, пожалуйста, преподобный отец, прикажите сейчас же оседлать 

Метлу и велите Гурту принести сюда мое вооружение. 

- Однако ж, любезный сэр, - сказал аббат, - я прошу вас принять в со- 

ображение, что Метла так же неопытна по части оружия, как и ее хозяин. Я