слуха, в том и обязан мне послушанием..." А что касается этого Буа- 

гильбера, то нам особенно важно знать о его делах, - прибавил гроссмейс- 

тер, обращаясь к своему спутнику. 

- По слухам, это храбрый и доблестный рыцарь, - сказал Конрад. 

- Это слух справедливый, - сказал гроссмейстер. - В доблести мы еще 

не уступаем нашим предшественникам, героям креста. Но когда брат Бриан 

вступал в наш орден, он казался мне человеком угрюмым и разочарованным. 

Казалось, что, произнося обеты и отказываясь от мира, он поступал не по 

искреннему влечению, а скорее с досады на какую-то неудачу, заставившую 

его искать утешения в покаянии. С тех пор он превратился в деятельного и 

пылкого мятежника. Он ропщет, строит козни; он стал во главе тех, кто 

оспаривает наши права. Он забыл, что власть наша знаменуется все тем же 

символом креста, состоящего из двух пересекающихся жезлов: один жезл дан 

нам как опора для слабых, а другой - для наказания виновных. Дамиан, - 

продолжал он, обратившись к послушнику, - приведи сюда еврея. 

Оруженосец, низко поклонившись, вышел и через несколько минут возвра- 

тился в сопровождении Исаака из Йорка. 

Ни один невольник, призванный пред очи могучего властелина, не мог бы 

с большим почтением и ужасом приближаться к его трону, чем Исаак подхо- 

дил к гроссмейстеру. Когда он очутился на расстоянии трех ярдов от него, 

Бомануар мановением своего посоха приказал ему не подходить ближе. Тогда 

еврей стал на колени, поцеловал землю в знак почтения, потом поднялся на 

ноги и, сложив руки на груди, остановился перед храмовником с поникшей 

головой, в покорной позе восточного раба. 

- Дамиан, - сказал гроссмейстер, - распорядись, чтобы сторож был го- 

тов явиться по первому нашему зову. Никого не впускать в сад, пока мы не 

уйдем отсюда. 

Оруженосец отвесил низкий поклон и удалился. 

- Еврей, - продолжал надменный старик, - слушай внимательно. В нашем 

звании не подобает вести с тобою продолжительные разговоры, притом мы ни 

на кого не любим тратить время и слова. Отвечай как можно короче на воп- 

росы, которые я буду задавать тебе. Но смотри, говори правду. Если же 

твой язык будет лукавить передо мною, я прикажу вырвать его из твоих не- 

честивых уст. 

Исаак хотел что-то ответить, но гроссмейстер продолжал: 

- Молчать, нечестивец, пока тебя не спрашивают! Говори, зачем тебе 

нужно видеть нашего брата Бриана де Буагильбера? 

У Исаака дух занялся от ужаса и смущения. Он не знал, что ему делать. 

Если рассказать все, как было, это могут признать клеветой на орден. Ес- 

ли не говорить, то как же иначе выручить Ревекку? Бомануар заметил его 

смертельный страх и снизошел до того, что слегка успокоил его. 

- Не бойся за себя, несчастный еврей, - сказал он, - говори прямо и 

откровенно. Еще раз спрашиваю: какое у тебя дело к Бриану де Буагильбе- 

ру? 

- У меня к нему письмо, - пролепетал еврей, - смею доложить вашему 

доблестному преподобию, письмо к сэру благородному рыцарю от приора Эй- 

мера из аббатства в Жорво. 

- Вот в какие времена мы с тобой живем, Конрад! - сказал гроссмейс- 

тер. - Аббат-цистерцианец посылает письмо воину святого Храма и не может 

найти лучшего посланца, чем этот безбожник еврей! Подай сюда письмо! 

Еврей дрожащими руками расправил складки своей шапки, куда для 

большей сохранности спрятал письмо, и хотел приблизиться, намереваясь 

вручить его самому гроссмейстеру. Но Бомануар грозно крикнул: 

- Назад, собака! Я не дотрагиваюсь до неверных иначе, как мечом. Кон- 

рад, возьми у него письмо и дай мне. 

Приняв таким способом в свои руки послание приора, Бомануар тщательно 

осмотрел его со всех сторон и начал распутывать нитку, которой оно было 

обмотано. 

- Преподобный отец, - сказал Конрад опасливо, хотя в высшей степени 

почтительно, - ты и печать сломаешь? 

- А почему же нет? - молвил Бомануар, нахмурив брови. - Разве не ска- 

зано в сорок второй главе "De Lectione Literarum" [35], что рыцарь Храма 

не должен получать письма даже от родного отца без ведома гроссмейстера 

и обязан читать их не иначе как в его присутствии? 

Он сначала бегло прочел письмо про себя, причем на лице его изобрази- 

лись удивление и ужас; затем перечитал его вторично и наконец, протянув 

Конраду, ударил рукой по исписанным листкам и воскликнул: 

- Нечего сказать, хорошая тема для письма от одного христианского му- 

жа к другому! Особенно если оба довольно видные духовные лица. Когда же, 

- спросил он, торжественно возведя глаза к небу, - когда же, господи, 

снизойдешь ты на ниву и отвеешь плевелы от зерна доброго? 

Монт-Фитчет взял письмо из рук начальника и стал читать. 

- Читай вслух, Конрад, - сказал гроссмейстер, - а ты, - он обратился 

к Исааку, - слушай внимательно, ибо мы учиним тебе допрос. 

Конрад прочел вслух следующее: 

- "Эймер, милостию божьею приор цистерцианского монастыря святой Ма- 

рии в Жорво, сэру Бриану де Буагильберу, рыцарю священного ордена хра- 

мовников, с пожеланием доброго здоровья и обильных даров кавалера Бахуса 

и дамы Венеры. Что до нас лично, дорогой брат, мы в настоящую минуту на- 

ходимся в плену у неких беззаконных и безбожных людей, не побоявшихся 

задержать нашу особу и назначить с нас выкуп. При этом случае узнали мы 

и о несчастии, постигшем барона Фрон де Бефа, и о твоем бегстве с прек- 

расной еврейской чародейкой, которая околдовала тебя своими черными оча- 

ми. Сердечно порадовались мы твоему спасению от плена. Но тем не менее 

просим тебя: будь как можно осторожнее с этой новой Эндорской волшебни- 

цей. Ибо частным образом нам удалось узнать, что ваш гроссмейстер, кото- 

рый ничего не смыслит ни в черных очах, ни в алых ланитах, едет к вам из 

Нормандии, чтобы помешать вам веселиться и поправлять ваши ошибки. А по- 

тому усердно советуем вам соблюдать осторожность, дабы вас застали 

бодрствующими, как сказано в святом писании, Invenientur vigilantes, а