близко, раздался выстрел. Пораженный в грудь, олень с размаху упал на 

колени, а остальные, напирая друг на друга, остановились кучей, вытянув 

головы. 

В это время Каштанов успел снять эту интересную группу, передал 

аппарат зоологу и, в свою очередь, выстрелил в другого оленя, 

повернувшегося к нему левым боком. Животное сделало прыжок вперед и 

рухнуло на землю, остальные круто повернули вправо и побежали вдоль 

опушки. 

Мамонты, бежавшие позади оленей, в это время приблизились и 

остановились перед обеими жертвами охотников. Папочкин успел за это время 

зарядить оба ружья, а Каштанов сфотографировал группу мамонтов. 

- Стрелять, что ли? - спросил зоолог дрожавшим от волнения голосом. 

- Зачем? Запас мяса у нас теперь достаточный, а мамонта мы уже 

изучили в тундре. Будем стрелять только в том случае, если они бросятся на 

нас. 

Между тем животные стояли на месте, помахивая хоботами, и словно 

совещались друг с другом. Их было шесть, в том числе два подростка с 

небольшими бивнями и более короткой шерстью. Они скоро успокоились и 

начали играть друг с другом и резвиться вокруг старых, издававших время от 

времени тревожный рев. Наконец старый самец повернул вправо, и все стадо 

последовало за ним вдоль опушки поляны, на которой остались еще только два 

носорога. 

- Кто же напугал мирных травоядных? - спросил Каштанов. - Уж не 

пещерный ли медведь? 

- Или какое-нибудь еще более страшное ископаемое животное из вашего 

палеонтологического зверинца! 

- Кто знает! Но нам, я думаю, лучше не идти в тот конец поляны, 

потому что зверь может броситься на нас так внезапно из чащи, что мы не 

успеем даже выстрелить. 

- Ну, тогда займемся оленями, их нужно обмерить, освежевать и тащить 

к лодкам. 

Олени, застреленные охотниками, принадлежали к исполинскому виду, 

исчезнувшему на поверхности Земли, где он также был современником мамонта, 

первобытного быка, пещерного медведя. 

Сняв обе шкуры, охотники отрубили задние ноги меньшего оленя и 

потащились, тяжело нагруженные, к речке, рассчитывая еще раз вернуться за 

мясом, если их товарищи окажутся менее счастливыми и если неизвестный 

хищник, бродивший, наверно, вблизи поляны, оставит им еще что-нибудь. 

ОХОТА НА ОХОТНИКА 

На месте стоянки они застали Громеко, дожидавшегося их прихода с 

нетерпением. Он обошел окрестности стоянки, набрал растений, ощипал и 

поставил вариться к ужину гуся, застреленного утром. Внезапно прибежал 

Генерал, один, без спутника. На шее собаки оказалась записочка, 

привязанная бечевкой и посланная Макшеевым, который писал: 

<Я застрелил крупного хищника, которого не в силах притащить к 

палатке. Нужно, чтобы Семен Семенович пришел ко мне осмотреть добычу 

на месте. Генерал знает дорогу, а на всякий случай прилагаю свой 

маршрут>. 

На обороте был набросан карандашом путь, пройденный охотником, с 

указанием направлений и расстояний в шагах. 

Отдохнув немного, Папочкин и Громеко отправились искать Макшеева. 

Генерал вел их хорошо, но на разветвлениях тропы нередко останавливался в 

нерешительности, и в этом случае выручала записка, на которой все 

перекрестки были обозначены. Охотники шли быстро в течение получаса и уже 

были недалеко от места, где находился их товарищ, когда оттуда раздались 

один за другим два выстрела. Генерал с громким лаем бросился вперед, 

охотники поспешили за ним, опасаясь, что Макшееву грозит беда. 

Вскоре они достигли большой поляны, среди которой возвышалась группа 

кустов и деревьев. Возле нее они заметили желтоватую массу, над которой 

виднелась голова Макшеева; впереди же на поляне бегало более десяти 

красно-бурых зверей, в которых нетрудно было узнать волков. 

Генерал остановился на краю поляны, не решаясь нападать при таком 

явном неравенстве сил. 

Заметив вышедших на поляну охотников, волки начали отходить в 

сторону, а Макшеев крикнул: 

- Пустите в них пару зарядов дроби, если у вас двустволка; мне жаль 

тратить разрывные пули! 

Громеко поспешно зарядил дробью свою двустволку и пустил один за 

другим два выстрела в стаю. Волки побежали к кустам, преследуемые 

Генералом, который по пути прикончил одного из упавших. Охотники подошли к 

Макшееву и услышали следующий рассказ: 

- Достигнув этой поляны, я остановился на опушке, потому что собака 

стала ворчать и вздрагивать. На поляне я заметил позади этой рощицы 

несколько пасшихся оленей и решил поохотиться за ними - ведь подобных 

зверей мы еще не добывали. Я начал подкрадываться по кустам вдоль опушки и 

вдруг, поравнявшись с рощицей, заметил крупного желтого зверя, также 

подстерегавшего оленей, - он подбирался к ним из-за рощицы... Я подумал, 

что эта дичь еще интереснее оленей, и начал уже следить за ней, 

спрятавшись в кустах на расстоянии всего сотни шагов. Желтый зверь, 

увлеченный выслеживанием оленей, не замечал меня или же не удостоил своим 

вниманием двуногое существо, впервые попавшееся ему на глаза. Подкравшись 

к самой рощице, он поднялся во весь рост, хищно высматривая себе жертву 

через кусты, которые отделяли его от мирно пасшихся и ничего не 

подозревавших оленей. Теперь я увидел на светлых боках хищника темные 

полосы и узнал в нем крупного тигра. Он стоял ко мне левым боком в 

великолепной позе, и я поторопился выстрелить в него разрывной пулей, 

которая уложила его на месте. 

Олени, испуганные выстрелом, помчались мимо рощицы, увидели бившегося 

еще тигра и круто повернули от него прямо на меня. Я едва успел отскочить 

в сторону. Это были великолепные животные - один старый самец с огромными 

рогами, несколько коров и телят. 

Сначала я хотел ободрать тигра сам, но, рассмотрев его, убедился, что