Все вскочили, всматриваясь вдаль, где уже хорошо видны были два 

человека, несшие что-то темное, подвешенное на длинную палку. Папочкин 

поставил чайник на спиртовую печь и принялся готовить шашлык из 

носорожьего мяса, остальные побежали навстречу приближавшимся. 

- Ну и намаялись мы нынче! - заявил Макшеев. - Видели и коров, и 

быков, стреляли, но добыли только теленка и тащим его уже часа три. 

- И набрали интересную флору тундры, совершенно своеобразную, я бы 

даже сказал - ископаемую, если бы не рвал ее сам, - добавил Громеко, за 

спиной которого болталась набитая ботаническая папка. 

Закусывая и попивая чай, Макшеев и Громеко рассказывали о виденном: 

- Километров десять по нашему пути шла та же тундра, но более сухая, 

чем здесь. Затем растительность стала богаче, появились кусты и даже 

небольшие деревья... 

- Полярная береза и полярная ива, но новых видов, а затем и тощая 

лиственница, - добавил Громеко. - Попались и цветущие растения, частью 

совершенно незнакомые мне, частью описанные разными исследователями в 

качестве представителей послетретичной (ископаемой) флоры Канады. 

- Мы дошли наконец до узкой, но очень глубокой речки, через которую 

не было брода, и направились вниз по ее течению. Деревья становились выше 

человеческого роста, кусты между ними образовали чащу, через которую 

трудно было пробираться. Вот тут-то мы и набрели на стадо быков, пришедших 

на водопой. 

- Какого вида быков? - с интересом спросил Папочкин. 

- Они походили скорее на диких яков, - поправил Громеко, - черные, с 

длинной шерстью, с огромными толстыми рогами и с горбом на спине. 

- Такой вид имели быки, - продолжал Макшеев, - а другие, очевидно 

коровы, ростом были немного меньше и с рогами потоньше и покороче; кроме 

того, там было несколько телят. Я надеялся встретить в тундре только 

болотную птицу и мелкого зверя, поэтому взял с собой дробовик. 

- А я совсем не взял ружья. 

- Ну вот и пришлось стрелять только в теленка крупной картечью, 

которая нашлась в патронташе. Стадо скрылось в чаще, а теленок свалился в 

речку, откуда мы его выловили и прикончили ножом. 

- Теленок весил добрых пятьдесят килограммов, а тащить его домой 

нужно было двенадцать километров. Поэтому мы для облегчения ноши 

выпотрошили его, хотя и знали, что Семен Семенович будет недоволен этим. 

- Ну, он получил достаточное утешение! - засмеялся Каштанов. - Знаете 

ли, какой шашлык вы сейчас скушали? 

- Какого-нибудь полярного зайца, что ли? Не знаю, есть ли такой вид. 

- Не зайца, а носорога, и даже ископаемого! 

- Тьфу! Это вы, значит, нашли где-нибудь труп носорога в вечно 

мерзлой тундре* и решили попробовать мясо, пролежавшее десятки тысяч лет? 

- удивился Громеко. - Если бы я знал, не стал бы есть. Меня теперь будет 

тошнить. 

_______________ 

* На севере Сибири в вечно мерзлой почве изредка находят целые 

трупы животных, существовавших много тысяч лет назад и сохранившихся 

полностью - с кожей, мясом и внутренностями - благодаря мерзлоте, 

предохранившей их от гниения. Всего чаще находят трупы мамонта, редко 

- носорога, еще реже - других млекопитающих. Для изучения и вывоза 

таких трупов Академия наук снаряжает особые экспедиции. 

- Но шашлык был вкусный, немного жестковат только, - заявил Макшеев. 

- И неудивительно, такое древнее мясо! 

- А знаете ли вы, - спросил, в свою очередь, Папочкин, - что к ужину 

мы вас угостим вареным хоботом мамонта? 

- Ну, это уж черт знает что такое! - возмутился Громеко. - Что вы, 

отравить нас хотите, что ли? Пробуете, как действует на желудок 

современного человека разная геологическая падаль! 

Макшеев, который во время своих скитаний по Аляске и Чукотской земле 

отвык от брезгливости, сказал: 

- Я читал, что хобот слона - лакомое блюдо; но хобот мамонта должен 

быть верхом совершенства. 

- Нет, я не стану его есть! - сердился Громеко. - Я лучше поджарю 

себе телячью печенку, она, по крайней мере, свежая. 

Насладившись удивлением своих товарищей, остальные наконец посвятили 

их в события этого дня, показали им труп носорога, хвост и клок шерсти 

мамонта, и ботаник успокоился. Он принял даже участие в решении вопроса, 

как и с чем сварить пресловутый хобот, и вынул из кармана несколько 

головок дикого чеснока, который нашел недалеко от места встречи с быками. 

- Эти овощи будут хорошей приправой к хоботу, - сказал он, - жаль, 

что их попалось так мало. 

За ужином решили пробыть на том же месте еще один день, чтобы сходить 

впятером туда, где лежал убитый мамонт, и доставить к юрте запасы мяса и 

части, подлежащие сохранению. 

- Теперь мы можем обсудить серьезно, куда и как нам двигаться дальше, 

- предложил после ужина Каштанов. - Наша разведка дала некоторый материал 

для этого. А во время разговоров поможем зоологу отпрепарировать черепа 

носорога и теленка, назначенные для сохранения... Кстати, Семен Семенович, 

к какому виду вы относите теленка? 

- Если бы я не видел собственными глазами живого мамонта и сибирского 

носорога, - ответил зоолог, - я бы сказал, что встреченные быки близки к 

современному яку Тибета. Но теперь я решаюсь думать, что это были 

первобытные быки, исчезнувшие с лица Земли вместе с мамонтом и носорогом. 

ПИСЬМО ТРУХАНОВА 

При обсуждении вопроса о дальнейшем маршруте все согласились, что 

Земля Нансена дала уже экспедиции не только много нового, но и много 

необъяснимого и что необыкновенные факты множились с каждым днем движения 

вперед. 

Экскурсии последнего дня показали, что впереди за тундрой начинаются 

леса, идти по которым с нартами и собаками было немыслимо; следовательно, 

приходилось оставить нарты, лыжи, часть груза и собак и идти дальше 

пешком, унося на себе необходимое.