да не тихонько, когда никто не слышит, а публично, во всеуслышание, пох- 

валили как раз за те навыки, которых он так стеснялся. Славик ловил на 

себе осторожные взгляды одноклассников и продолжал с утроенным рвением 

тереть стекла, а внутри у него все пело и радостно плясало. Первой не 

выдержала девочка, которая нравилась ему со второго класса, но с которой 

он даже за одну парту сесть боялся: она была отличницей и дочерью дирек- 

тора машиностроительного завода. 

- Слава, а покажи, пожалуйста, как ты делаешь, - вежливо попросила 

она. - Я мою, мою, а у меня все равно разводы остаются. 

- Возьми газету, - шепотом поделился он своим домашним секретом. - 

Газетой лучше всего протирать, когда основную грязь уже смоешь. Вот 

смотри, берешь лист, комкаешь посильнее и трешь. Никаких разводов не бу- 

дет. 

- А где ты взял газету? - спросила девочка, тоже переходя на шепот. 

- Из дома принес. Нас же еще вчера предупредили, что наш участок - 

окна на втором этаже. 

- А ты со мной не поделишься? 

Разумеется, он поделился с ней не только знаниями, но и принесенными 

из дома старыми газетами. 

А в понедельник на утренней линейке подводили итоги субботника, и тот 

самый комсомолец из десятого класса вспомнил Славика Соломатина и гром- 

ко, при всей школе, привел в пример его старательность и добросовест- 

ность. Он был таким красивым, этот комсомольский вожак! Высоченный, пле- 

чистый, высоко поднятые, разлетающиеся к вискам брови, густые прямые во- 

лосы, откинутые со лба назад. Славик смотрел на него влюбленными глаза- 

ми, понимая, что вовек не расплатится с комсомольцем за то, что тот для 

него сделал, сам того не подозревая. Его больше не дразнили маменькиным 

сынком. Его совершенно неожиданно выбрали в совет отряда. Его похвалили 

на родительском собрании. Мамы на этом собрании, правда, не было, она, 

как всегда, была на работе, но были соседи по дому и двору, дети которых 

учились в одном классе со Славиком. Через два дня после родительского 

собрания мама утром, готовя ему завтрак, вдруг сказала: 

- Спасибо тебе, сынок. 

- За что? - удивился Славик, подумав, что, кажется, еще ничего с утра 

натворить не успел. 

- Мне тетя Люба с пятого этажа сказала, что тебя на собрании очень 

хвалили, всем ребятам в пример ставили. Знаешь, как мне приятно было? 

Ведь когда тебя хвалят, это и мне похвала и награда. Значит, правильно 

тебя воспитываю, значит, ты у меня растешь хорошим человеком, добрым, 

достойным. И я могу тобой гордиться. 

- Правда? - не поверил Славик. - Ты правда мной гордишься? 

- Конечно, сынок. Теперь держи марку, не подведи семью. 

Им гордится мама. Его признали одноклассники. Славик был на вершине 

счастья. А уж когда к этому добавилась дружба с той самой девочкой, ко- 

торая ему давно нравилась, Славик Соломатин сказал себе: "Если за него 

нужно будет отдать жизнь - я это сделаю. Потому что это самый лучший че- 

ловек на свете". Под "ним", естественно, подразумевался комсомолец-деся- 

тиклассник, который в мгновение ока стал для двенадцатилетнего Славика 

светом в окошке, идеалом, лидером. Вот именно, Лидером. И именно с 

большой буквы. 

Спустя два года Славик встретил свое божество в райкоме комсомола. 

Тогда весь его класс вызвали для собеседования, прежде чем позволить им 

надеть комсомольские значки. Божество Славика узнало и даже соизволило 

по этому поводу пошутить: 

- Вот тут я вижу среди вас паренька, который умеет не только над 

книжками сидеть, но и руками работать. Помню, я советовал вам всем брать 

с него пример. Ну-ка признавайтесь честно, кто научился мыть стекла так 

же хорошо, как он? 

Все поняли, что инструктор шутит, и подобострастно заулыбались. Одна- 

ко уже через неделю после приема в комсомол Славика пригласили и предло- 

жили ему возглавить бюро ВЛКСМ в его школе. 

- Тебя знают в райкоме, - сказали ему тоном, не терпящим возражений, 

- и тебе будет легче решать вопросы. 

Он и не думал отказываться. С характеристикой, в которой будет напи- 

сано, что он руководил комсомольской организацией школы, ему будет отк- 

рыт путь в любой вуз. И армия не страшна. Мама сможет гордиться тем, что 

ее сын - студент. А он подыщет себе какуюнибудь работу, которую можно 

будет делать в свободное от института время, чтобы поддерживать семейный 

бюджет. Сестренка уже - большая, в школу пошла, ей теперь то форму нужно 

покупать каждый год, потому что растет быстро, то ранец, то тетрадки и 

ручки, то носочки и бантики. Да и у него самого уже усы начинают расти. 

Еще два года, пока он в школе учится, они как-нибудь протянут, а когда 

он закончит школу, с деньгами совсем плохо станет. В школьной форме не 

походишь, нужно будет все покупать. И сестренка станет старше... Одним 

словом, в армию Славику идти будет нельзя, а потому нужно сделать все, 

чтобы поступить в институт. И на своей комсомольской работе Соломатин 

землю рыл вплоть до выпускных экзаменов. 

Иногда он встречался в райкоме с Лидером, но в разговоры с ним не 

вступал. Лидер пробегал мимо, отмахивая стремительные шаги своими длин- 

ными мускулистыми ногами спортсмена, и лишь слегка кивал Славику на хо- 

ду. Но ему и этого было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливым. 

Накануне выпускных экзаменов Соломатина вызвали в райком. Он ничуть 

не обеспокоился, ибо полагал, что окончание учебы в школе автоматически 

прерывает его деятельность в школьном бюро ВЛКСМ и его попросят отчи- 

таться о проделанной работе и передать документы тому, кто будет его 

преемником на этом посту. Однако речь зашла вовсе не об этом. 

- Какие у тебя планы? - спросил его знакомый инструктор райкома. - 

Что собираешься делать после школы? Работать, наверное, пойдешь? 

- Хочу попробовать в институт, - смущенно признался Слава. 

- Да? - явно оживился инструктор. - А в какой? 

- В автодорожный. 

- В автодорожный? - разочарованно протянул комсомольский работник. -