- Тебе гренки жарить на завтрак? 

- Не надо, - ответила она страдальческим голосом. 

- А что хочешь? Яичницу? 

- Ничего не хочу. Хочу умереть. 

- Понятно, - усмехнулся за дверью Алексей. - Значит, гренки. Кончай 

придуриваться, на кухне уже тропическая жара. 

Она выключила воду и сразу почувствовала, как хорошо прогретая ванная 

начала наполняться холодным воздухом, коварно вползающим из-под двери. 

Настя торопливо вытерлась, завернулась в длинный теплый халат и метну- 

лась в сторону кухни, где ее ждало спасительное тепло. 

- Везет же некоторым, - с шутливой завистью пробормотала она, вонзая 

зубы в сочный кусок поджаренного белого хлеба с расплавленным сыром. - И 

на работу с утра пораньше бежать не надо, и встают по утрам как на 

праздник, без слез и мучений. 

- Ага, - подтвердил муж, - везет же некоторым с мужьями. Терпеливые, 

любящие, и встают по утрам, чтобы завтрак жене приготовить, и по магази- 

нам ходят, и с тяжелым характером супруги мирятся. Почему у тебя есть 

такой муж, а у меня такой жены нет? 

- Выбирать не умеешь, - пожала плечами Настя. - За те пятнадцать лет, 

что ты меня домогался, ты вполне мог бы подыскать себе что-нибудь получ- 

ше. Кто ж виноват, что ты уперся рогом - и ни в какую, подавай тебе ме- 

ня. Между прочим, а ты чего вскочил в такую рань? Ты же вроде бы соби- 

рался сегодня дома работать. 

- Я и сейчас собираюсь. Тебя, лентяйку, пожалел, встал, чтобы тебе 

завтрак приготовить. 

- Спасибо, солнышко, я ценю, - благодарно улыбнулась Настя. - Когда 

вам обещали зарплату выплатить? 

- Нам не обещают, нам ее молча не выплачивают, - хмыкнул Алексей. - 

Как в ноябре не заплатили, так и молчат по сей день. А что, у нас наме- 

чаются проблемы? 

- Еще не знаю, но вполне возможно. Нам тоже за январь не заплатили, 

но по крайней мере, обещают со дня на день. На вчерашний день у нас с 

тобой было триста тысяч в заначке, неделю мы проживем на них, а потом 

что будем делать? 

- Асенька, не забивай ты себе этим голову, - поморщился Алексей. - На 

этой неделе у меня четыре платные лекции, а на следующей - три. Протя- 

нем. 

- Лешик, но из-за того, что тебе не платят зарплату с ноября, мы с 

тобой прожили твой последний учебник, просто съели его с первой до пос- 

ледней страницы вместе с введением, заключением и обложкой. Мы с тобой 

как-то неправильно живем, у нас нет стратегии, как зарабатывать деньги и 

как их тратить. Ты ведь помнишь, мы планировали отложить гонорар за этот 

учебник на годовщину свадьбы, чтобы поехать куда-нибудь. Завтра мы прое- 

дим твои лекции, а что мы будем делать послезавтра, если ни тебе, ни мне 

денег не дадут? Начнем продавать подарки, которые ты мне дарил? 

- Ася, этот разговор, тем более в спешке, не имеет смысла, если у те- 

бя нет конкретных предложений. Ешь, пожалуйста, быстрее, иначе опоздаешь 

на работу. 

- У меня есть вариант, и я хочу, чтобы ты о нем подумал. Ты говорил, 

что во время последней конференции тебе сделали интересное предложе- 

ние... 

- Ася! 

Алексей резко встал и отошел к окну. 

- Ты ведь все равно со мной не поедешь. Я понимаю, тебе совершенно 

безразлично, где я нахожусь, рядом с тобой или за тридевять земель в Ка- 

наде, ты ничего не видишь, кроме своей работы, и тебе ничего не нужно, 

кроме этой работы. Но я не хочу от тебя уезжать, я без тебя скучаю, я по 

тебе тоскую, и мы с тобой обсуждали этот вопрос неоднократно. 

- Лешенька, ну что ты сердишься! Что мы с тобой должны делать? С го- 

лоду подыхать? Ни ты, ни я не виноваты в том, что бюджетникам не платят 

зарплату, и поправить мы здесь ничего не можем. Это не в наших силах. 

Значит, кто-то из нас двоих должен зарабатывать деньги, другого выхода 

все равно нет. И если бы ты поехал на три месяца в Канаду и прочитал там 

свой курс, мы могли бы по меньшей мере год не думать о том, выплатят нам 

с тобой зарплату или нет. 

- Не поеду, - упрямо мотнул головой Алексей. - Я и здесь заработаю, 

не помрем с голоду. 

Они не поссорились, нет, Настя и Алексей вообще не ссорились практи- 

чески никогда, но неприятный осадок от разговора остался, и на работу 

Настя пришла не в самом лучшем расположении духа. В кабинете было холод- 

но, и она даже не могла бы точно сказать, отчего злится больше - от хо- 

лода и не оставляющего ее озноба или от утреннего разговора с мужем. 

Неприятно было признаваться себе в том, что Лешка отчасти был прав: она 

действительно совершенно спокойно отнеслась бы к тому, что его целых три 

месяца не будет рядом. Она так привыкла жить одна, ни в ком не нуждаясь, 

что восемь месяцев жизни в замужестве еще не успели привить ей страх пе- 

ред разлукой с супругом. 

В десять часов предстояло идти к начальнику отдела на утреннюю опера- 

тивку, но без десяти десять к ней заглянул Коля Селуянов и сообщил, что 

оперативного совещания не будет. 

- С чего это? - удивилась Настя. - Что-то стряслось? 

- Не в курсе, - мотнул головой Селуянов. - Колобка с самого утра не 

было, а пять минут назад он позвонил и сказал, что приедет не раньше 

двенадцати. 

- Ну, слава Богу, не заболел, - с облегчением улыбнулась она. - Все 

остальные неприятности мы как-нибудь переживем. 

Работы было, как обычно, непочатый край. Настя куда-то звонила, 

что-то выясняла, наводила справки, уточняла сведения, чертила схемы, де- 

лала записи, хмурилась, фыркала, пила кофе, беспрестанно курила, но к 

вечеру почувствовала, что в голове немного прояснилось. Дважды в течение 

дня ей приходилось прерывать свои увлекательные изыскания, потому что 

приходили свидетели, с которыми нужно было побеседовать. Эти поручения 

давал ей начальник отдела полковник Гордеев по прозвищу Колобок, поэтому 

когда в восьмом часу вечера Настя снова услышала его голос по внутренне- 

му телефону, она решила, что под конец дня подоспел еще один свидетель, 

которым ну совершенно некому заняться, кроме нее, дурочки.