Павел слегка замедлил шаг, и Настя сообразила, что он хочет купить газе- 

ты, но не может заставить себя попросить у нее денег. Самто он без гро- 

ша. На принятие решения у нее были буквально доли секунды. Проявить бла- 

городство и не заставлять его унижаться? Или сделать вид, что не замети- 

ла, чтобы он почувствовал свою зависимость от нее? Как правильно посту- 

пить, чтобы не сдать одним махом с таким трудом завоеванные позиции? 

- Что, Павел Дмитриевич, в вас проснулась тяга к печатному слову? - 

насмешливо спросила она, перекладывая сумку из одной руки в другую. - Я 

куплю вам газеты просто из принципа. Может быть, в них найдется рубрика 

"Как себя вести", и из нее вы с удивлением узнаете, что сумку с продук- 

тами у дамы полагается забирать и нести ее самостоятельно. Вас этому ни- 

когда не "учили? 

Павел молча забрал у нее сумку, при этом губы его сжались еще крепче 

и превратились в узкую полоску. Настя купила несколько газет, как цент- 

ральных, так и местных, и тоненькую книжечку с кроссвордами. 

- Если вы будете продолжать строить из себя вселенскую скорбь и вели- 

кого молчальника, я, по крайней мере, кроссворды поразгадываю. Вы кто по 

образованию? - спросила она, запихивая газеты в сумку. 

- Технарь, - коротко ответил он. 

- Прелестно. Будете помогать отгадывать слова, которых я не знаю. 

- А у вас какое образование? 

- Университет, физмат. 

- Да что вы? Там открыли актерское отделение? 

- По-моему, пока нет. Откуда такой вопрос? 

- Вы же говорили, что вы актриса. 

- Да что вы? - передразнила его Настя, весело улыбаясь. - А мне ка- 

жется, что ничего подобного я не говорила. Вам показалось. 

Его лицо вмиг застыло, глаза на секунду закрылись, словно он пытался 

стряхнуть с себя наваждение, справиться с собой. "Разозлился, - подумала 

она. - Это хорошо. Пусть считает меня дурой, самое главное, чтобы он не 

понимал меня. Если он будет считать меня дурой, то обязательно захочет 

понять, что у меня в голове. Почему вчера я говорила одно, а сегодня - 

совсем другое? Просто вру и не запоминаю, вопреки старой истине о том, 

что у лжеца должна быть хорошая память? Или плету какую-то каверзу? Он 

должен хотя бы заинтересоваться мной. Нормальное человеческое любо- 

пытство, не ограниченное страхом перед возможными препятствиями. Страх 

перед неудачей может заставить его забыть о любознательности. Ведь он 

азарта начисто лишен. Если страха не будет, если я в его глазах ничего 

сложного из себя не представляю, ему обязательно захочется разобрать ме- 

ханизм, чтобы посмотреть, как он устроен. Вот на этом любопытстве я тебя 

и зацеплю, "и никуды ты, милок, не денисси", как говорилось в одном из- 

вестном телесериале. Кажется, это был "Вечный зов"..." 

Придя в номер, Настя сразу включила кипятильник, чтобы сделать кофе, 

и занялась обедом. На этот раз Сауляк не говорил, что не голоден, и от 

еды не отказывался, но ей казалось, что ему кусок в горло не лезет. Неу- 

жели у него совсем нет аппетита? Странно как-то. Может, у него болит 

что-нибудь, желудок, например, или печень? 

- Павел Дмитриевич, у вас проблемы со здоровьем? - спросила она, с 

удовольствием поедая салат с креветками и грибами. - Вы что-то совсем 

плохо едите. 

- У меня все в порядке. 

"Как же, все у тебя в порядке, - мысленно прокомментировала Настя. За 

последние сутки она уже привыкла вести с Павлом такие молчаливые беседы. 

- То-то ты вчера дверь не запер, когда ванну принимал. Типичное поведе- 

ние сердечника, который боится, что в горячей воде ему может стать пло- 

хо. Я и сама никогда не запираюсь в ванной, мало ли что - крикну, Лешка 

прибежит. А то пока он дверь ломать будет, глядишь, и опоздает. Может, 

конечно, ты и не сердечник, но какая-то хворь у тебя точно есть. Не хо- 

чешь говорить? Супермена из себя строишь? Ну строй, строй". 

После обеда она улеглась на кровать, подложила под спину подушку и 

занялась разгадыванием кроссвордов. В комнате повисла тишина, нарушаемая 

только шелестом газетных страниц - Павел изучал прессу. 

- Если у вас тяга к политическим новостям, можете включить телевизор, 

- сказала Настя, не отрываясь от кроссворда. - Вы мне не помешаете. 

- Вы очень любезны, - ответил Сауляк спокойно, но в его голосе она 

уловила едва заметный сарказм. Хорошо, значит, он просыпается от своей 

спячки, уже появились эмоции. 

Телевизор он включил спустя минут пятнадцать, когда началась информа- 

ционная программа по каналу ОРТ. Ничего интересного там не сказали, было 

воскресенье - день не особо богатый на сенсации и политические скандалы. 

Павел пощелкал переключателем и нашел местный канал, по которому шла ка- 

кая-то публицистическая передача. Ведущий пытался разжечь дискуссию меж- 

ду двумя приглашенными чиновниками, один из которых был представителем 

мэрии, а другой - из городской думы. Но дискуссии не получалось, оба го- 

ворили об одном и том же и во всем друг с другом соглашались. Речь шла о 

том, в какой мере городские власти должны отвечать за деятельность орга- 

нов управления и их руководителей. Ведущий лез из кожи вон, вероятно, 

ему покоя не давали лавры известного тележурналиста, на передаче у кото- 

рого два крупных политика чуть не подрались. Отчаявшись расшевелить гос- 

тей собственными усилиями, ведущий достал козырную карту, решив, по-ви- 

димому, что в положении обороняющихся они поведут себя более агрессивно. 

- Как вам известно, - начал он, обращаясь к зрителям, - в нашем горо- 

де уже два года существует объединение родителей, чьи дети стали жертвой 

кровавого маньяка, который до сих пор не разоблачен и не привлечен к от- 

ветственности за свои злодеяния. Объединение охватывает матерей и отцов 

не только из нашего города, но и из некоторых соседних городов, где ору- 

довал преступник. И у этих людей существует совершенно определенная точ- 

ка зрения на меру ответственности муниципальных властей за состояние