Мила раздала бутерброды и половинки огурцов. 

Тут, ко всеобщему удивлению, пришла и Лариса. Она шла, широко зевая, 

и тащила целую корзинку съестных припасов. 

- Умираю спать хочу! - сказала она. - Я даже по дороге на ходу спала. 

- Лариса, ты великий человек, - сказал Коля Сулима. 

- Ты так серьезно думаешь? - спросила Лариса. - Мне очень приятно. 

Сулима ей нравился, потому что был серьезный, играл в шахматы и носил 

очки. 

- Он так не думает, - сказал Фима. - И если мне не веришь, возьми 

миелофон и послушай его мысли. 

- В жизни не слушала чужих мыслей. И не буду. 

- Почему? - спросила Юлька, распаковывая ее корзинку. 

- А вдруг в мыслях неприличное слово встретится? 

- Где же ты набрала столько продовольствия? - спросила Юлька. 

- Это мне бабушка дала, - сказала Лариса. - Я ей объяснила. 

- Что ты ей объяснила? - испугалась Катя Михайлова. 

- Я ей ничего лишнего не сказала, - ответила Лариса. - Я только 

сказала, что к нам приехала одна девочка из будущего и она проголодалась. 

- А бабушка? - спросила Катя. 

- А бабушка ахнула и сказала: "Ой, такой путь - и ничего не поесть!" 

Вот мы с ней и опустошили холодильник. 

Пока ребята ели, Алиса прислушивалась к мыслям двух женщин, которые 

остановились посреди двора и обсуждали плохое поведение какого-то Ивана 

Петровича, который играет по ночам на аккордеоне и не дает никому спать. 

Алиса слушала их мысли, потому что надеялась, что они могли видеть пиратов 

или Колю. 

Вдруг Алиса поднялась, спрятала проводок в сумку, подошла к женщинам, 

и ребята услышали, как она сказала: 

- Вы правильно беспокоитесь о вашей девочке. Она уже полчаса плачет 

горючими слезами, потому что думает, что вы никогда уже не вернетесь. Она 

плачет, а вы тут обсуждаете поведение какого-то Ивана Петровича! 

Сказав так, Алиса вернулась к скамейке, а женщины удивленно смотрели 

ей вслед. Потом одна из них сказала: 

- Я и в самом деле заболталась. - И скрылась в подъезде. 

Вторая посмотрела на Алису подозрительно и сказала: 

- Какая невоспитанная девочка! 

- Ты ей про какую девочку сказала? - спросила Юлька. 

- Ее дочка дома сидит и думает, что мама никогда не вернется. А мама 

совсем о ней забыла. Пришлось напомнить. 

- Попробуй пирога, - сказала Лариса. - Моя бабушка велела обязательно 

тебя угостить. Она сказала, что таких у вас не делают, потому что она 

унесет свой секрет с собой в могилу. 

- А пускай она тебя научит, - сказала Юлька. 

- Меня не научишь, - вздохнула Лариса. - Я совершенно неспособная к 

домашнему хозяйству. 

Алиса жевала пирог и думала, что же делать дальше. Время идет, уже 

скоро двенадцать. 

- Что будем делать? - без миелофона угадала ее мысли Юлька. 

- Ясно что. - Фима жевал торт, и у него получились большие розовые 

усы на красных щеках. - Сейчас передохнем и пойдем дальше. 

- Куда идти? - сказала Алиса. - Мы весь подъезд обошли. 

- По другим домам пойдем, - сказал Фима. - Если ты устанешь, я тебя 

подменю. 

- Зачем ходить до другим домам? - удивилась Алиса. - Ведь они отсюда 

не выходили. 

- Постой, - сказал Садовский. - А ты уверена, что у них нет 

шапки-невидимки? 

- Нет, - сказала Алиса, - это антинаучно. 

- А почему ты так уверена, Алиса, что они не выходили из подъезда? - 

спросила Мила Руткевич. - А вдруг тот человек соврал? 

Сулима поднялся со скамейки и сказал: 

- У нас есть два варианта. Первый - обойти с миелофоном все дома в 

этом дворе. 

- А второй вариант? - спросила Алиса. 

- А второй вариант - найти того человека, который сказал, что не 

видел пиратов, и проверить его мысли. 

- Гениально! - сказала Лариса. - Даже не нужно читать мысли. Мне 

достаточно посмотреть человеку в глаза, и я сразу вижу, лжет он или 

говорит правду. 

- И все-таки надежней с миелофоном, - сказал Сулима. - Ты не помнишь, 

Алиса, куда он исчез? 

- Я не заметила. Наверно, сюда. - И Алиса показала на дверь 

небольшого желтого трехэтажного дома. 

И бывают же такие совпадения: в этот момент дверь открылась, и в ней 

показался полный, гладкий мужчина в замшевом пиджаке, замшевых брюках и 

замшевых ботинках. 

- Это он, - прошептала Алиса, шаря рукой в сумке, чтобы найти 

наушничек. 

Увидев Алису, человек непроизвольно сделал шаг назад. Он испугался. 

Человек, наверно, целую минуту стоял в дверях, делая вид, что 

вспоминает, не забыл ли дома ключи. Но ключи были на месте. Затем он 

достал из кармана бумажник и заглянул в него. 

Алиса принимала его мысли: 

"Зачем эта проклятая девчонка здесь? И еще других привела. Что, не 

поверила, что ли? Неужели подозревает? Но что же я мог поделать? Я же не 

хочу ни во что вмешиваться. Это их дела - наверно, все они хороши, 

преступники... Попытаюсь прорваться. Главное - чтобы никто не подумал, что 

я чего-то опасаюсь..." 

И Петр Ишутин, человек в замше, решительно пошел через двор к 

воротам. 

- Он что-то знает, - сказала быстро Алиса. - Но скрывает. 

- Я заговорю с ним, - сказал Фима, вскакивая со скамейки. 

- У меня лучше получится, - сказал Садовский. - Это я гарантирую. А 

ты доедай пирог. 

Садовский в несколько шагов догнал Петра Ишутина, встал у него на 

дороге и спросил громко, так, что все ребята слышали: 

- Скажите, вы будете Наполеон Бонапарт? 

- Что? - спросил Петр Ишутин. - Что такое? Какой Наполеон?.. 

А в его голове неслись мысли, которые отлично слышала Алиса: 

"Наверно, намекает. Тот тоже был под Наполеона одет. Только ничем 

себя не выдать... Вот попал меж двух огней! И от этих пощады не будет и от 

тех... В милицию, что ли, бежать... Но что я скажу в милиции?" 

- Если вы Наполеон, - сказал Садовский, который был величайшим 

мастером говорить чепуху с серьезным видом, - значит, вас в любой момент