Мне не приходилось взвешивать сырой тигровой шкуры, но теперь мне казалось, что если в начале моего пятнадцатимильного пути шкура плюс голова и лапы весили сорок фунтов, то в конце его - я мог бы в этом присягнуть - вес их был двести фунтов. 

Во дворе, общем для дюжины домов, вымощенном большими синеватыми плитами, я застал моих спутников в беседе с сотней, а то и более местных крестьян. Мое появление не было замечено. Но те приветствия, которые выпали на мою долю, когда забрызганный грязью и кровью я остановился среди сидевших на корточках людей, никогда не изгладятся из памяти. 

Моя маленькая палатка была разбита на жнивье в сотне ярдов от деревни. Там уже ждал нас чай на импровизированном столе, сделанном из досок и ящиков. Крестьяне рассказывали, что люди, прослужившие у меня десять лет и не раз участвовавшие в подобного рода экспедициях, отказались верить тому, что я мог стать жертвой тигра. Они день и ночь кипятили воду для чая в ожидании моего прихода. Они упорно доказывали невозможность моей гибели старостам Далканиа и окрестных деревень, которые готовы были уже послать в Найни-Тал извещение о моей смерти. 

Волей-неволей пришлось принимать горячий душ на виду всей деревни. Я был слишком грязным и усталым, чтобы прятаться от чужих взглядов. После сытного обеда, когда я собирался уже ложиться спать, вспышка молнии, а за ней тяжелый раскат грома возвестили приближение бури. В такой обстановке колышки палатки мало помогают, пришлось спешно доставать длинные шесты, вбивать их в землю и прикреплять к ним веревки палатки. Целый час продолжалась буря с ливнем; это было самое сильное ненастье, которое когда-либо выпадало на долю маленькой палатки. Часть креплений была сорвана, но остальные удержались, устояли и шесты. Почти все вещи промокли насквозь, и небольшой ручеек в несколько дюймов глубиной протекал от одного угла палатки к другому. Но постель оставалась довольно сухой. Около десяти часов вечера я поместил своих спутников в надежном месте - в отведенном для них крестьянском доме. Сам я, положив рядом заряженное ружье, беспробудно проспал двенадцать часов подряд. 

На следующий день я занялся просушкой походного снаряжения и обработкой тигровой шкуры. Тем временем жители деревни отдыхали от полевых работ: они собрались и делились со мной всеми своими переживаниями по поводу действий тигра и изредка слушали мои рассказы. Каждый из присутствующих мог сообщить об утратах или своих лично, или родственников. Некоторые из них даже носили на себе следы когтей и зубов тигра, который пытался их уничтожить. Мое сожаление о пропущенном случае убить зверя ими не разделялось. Правда, тут прежде был только один тигр-людоед. Но в последние месяцы спасательные партии, искавшие останки человеческих жертв, встречали двух тигров. Неделю тому назад были убиты мужчина и его жена; это давало основание думать, что оба тигра были людоедами. 

Моя палатка была расположена на горе, с которой открывалась широкая панорама. Прямо внизу находилась долина реки Нандхаур, на противоположной стороне ее поднималась на высоту девяти тысяч футов лишенная растительности гора. Когда я вечером сидел с картой и хорошим биноклем в руках, крестьяне указали мне места, где за последние три года было убито двадцать человек. Жертвы более или менее равномерно распределялись на пространстве в сорок квадратных миль. В здешних лесах был дозволен свободный выпас скота, и я решил использовать моих буйволов как приманку, привязав их там, где часто проходил скот. 

В течение последующих десяти дней никаких известий о тигрице не поступало. Я проводил время, посещая по утрам буйволов, обходя лес днем и опять привязывая их на ночь. На одиннадцатый день мне сообщили, что в овраге под моей палаткой была убита корова. Осмотр трупа, однако, убедил меня, что виновник убийства - старый леопард, следы которого мне уже попадались несколько раз. 

Жители жаловались, что леопард в течение нескольких лет берет с них тяжелую дань скотом, и я решил подкараулить его, устроив засидку. Неглубокая пещера вблизи мертвой коровы была подходящим укрытием. Недолго просидев в этой пещере, я увидел спускавшегося с противоположной стороны оврага леопарда. Но только я вскинул ружье для выстрела, как со стороны деревни раздались встревоженные голоса, призывающие меня на помощь. Причина этих криков могла быть только одна - появление тигра; схватив шляпу, я, к крайнему изумлению леопарда, выскочил из пещеры. Он сначала распластался на земле, а потом исчез по склону оврага. Поднявшись наверх, я крикнул приближавшемуся человеку, что иду, и поспешил к нему с предельной скоростью. 

Гонец бежал все расстояние от деревни. Отдышавшись, он сообщил мне, что тигр только что убил человека примерно в полумиле от дальнего края деревни. Когда мы бежали вниз по горе, я увидел, что во дворе одного из домов уже собралась толпа. И на этот раз мое приближение осталось незамеченным. Заглянув через головы собравшихся людей, я увидел сидевшую на земле девушку. Частьвплатья с нее была сорвана. Закинув голову назад и упираясь руками в землю, она сидела без звука и движения, только грудь ее высоко поднималась, а с лица и затылка текла кровь, свертывавшаяся в густую массу. 

Мое присутствие скоро было замечено, и я смог приблизиться к потерпевшей. Пока я осматривал ее раны, множество людей, говоря одновременно, передавало подробности происшествия. Оказывается, нападение произошло на довольно открытой местности, на виду у многих жителей и даже мужа молодой индианки; испуганный криками тигр бросил жертву, скрылся в направлении леса, оставив ее лежащей замертво на том месте, где она упала; люди побежали в деревню, чтобы сказать мне о происшествии; затем молодая женщина пришла в сознание и вернулась в деревню; все считали, что она, конечно, умрет от ран через несколько минут и что тогда жители отнесут ее труп на место нападения, а я смогу устроить у трупа засидку и убить тигра. 

Пока мне все это рассказывали, глаза потерпевшей не отрывались от моего лица и следили за малейшими моими движениями с умоляющим выражением, напоминающим взгляд раненого и испуганного животного. Простор для моих движений, известное спокойствие для обдумывания дальнейших действий, а для раненой чистый воздух - были совершенно необходимы. Я опасаюсь, что примененные мной методы были не такими деликатными, как следовало бы. Когда последний из мужчин поспешно удалился, я послал женщин - они до этого времени оставались на заднем плане - за теплой водой и приказал им готовить бинты из моей рубашки, она была относительно сухой и чистой. Какая-то девушка (она казалась на грани истерического припадка) отправилась в деревню на поиски ножниц. Вода и бинты были давно уже готовы, когда девушка вернулась с единственной парой ножниц, имевшихся в деревне. Они найдены были в доме давно умершего портного; его вдова пользовалась ими для выкапывания картофеля. Лезвия ножниц, имевших примерно восемь дюймов в длину, не совпадали ни в одной точке. После тщетных попыток исправить ножницы я решил оставить в покое слипшиеся от крови волосы раненой.