-- Чем плохо? -- сказал Ломбард. -- Значит, припасы не иссякли? 

-- Еды очень много, сэр, но все консервы. Кладовка битком набита. На острове, позволю себе заметить, сэр, это очень важно: ведь остров бывает надолго отрезан от суши. 

Ломбард кивнул. Мужчины направились в столовую, Роджерс -- он следовал за ними по пятам -- бормотал: 

-- Меня очень беспокоит, что Фред Нарракотт не приехал сегодня. Ужасно не повезло. 

-- Вот именно -- не повезло, -- сказал Ломбард. -- Это вы очень точно заметили. 

В комнату вошла мисс Брент. Она, видно, уронила клубок шерсти и сейчас старательно сматывала его. Уселась на свое место и заметила: 

-- Погода меняется. Поднялся сильный ветер, на море появились белые барашки. 

Медленно, размеренно ступая, вошел судья. Его глаза, еле видные из-под мохнатых бровей, быстро обежали присутствующих. 

-- А вы неплохо потрудились сегодня утром, -- сказал он, в голосе его сквозило ехидство. 

Запыхавшись, вбежала в столовую Вера Клейторн. 

-- Надеюсь, вы меня не ждали? -- спросила она. -- Я не опоздала? 

-- Вы не последняя, -- ответила Эмили Брент, -- генерал еще не пришел. 

Наконец, все уселись. 

-- Прикажете начинать или еще немного подождем? -- обратился к мисс Брент Роджерс. 

-- Генерал Макартур сидит у самого моря, -- сказала Вера. -- Думаю, он не слышал гонг, и потом, он сегодня не в себе. 

-- Я схожу, сообщу ему, что ленч на столе, -- предложил Роджерс. 

-- Я схожу за ним, -- сказал Армстронг, -- а вы приступайте к завтраку. 

Выходя из комнаты, он слышал, как Роджерс говорит Эмили Брент: 

Что прикажете положить -- язык или ветчину? 

Как ни старались оставшиеся за столом пятеро, им никак не удавалось поддержать разговор. Резкий ветер бился в окно. Вера вздрогнула. 

-- Надвигается шторм, -- сказала она. 

-- Вчера из Плимута со мной в одном поезде ехал старик, -- поддержал разговор Блор. -- Он все время твердил, что надвигается шторм. Потрясающе, как они угадывают погоду, эти старые моряки. 

Роджерс обошел гостей, собирая грязные тарелки. Вдруг остановился на полпути со стопкой тарелок в руках. 

-- Сюда кто-то бежит, -- испуганно сказал он не своим голосом. 

Они услышали топот. И тут же, хотя им никто ничего не говорил, все поняли... Будто по чьему-то знаку, они встали, уставились на дверь. 

В комнату ворвался запыхавшийся доктор Армстронг. 

-- Генерал Макартур... -- сказал он. 

-- Мертв! -- вырвалось у Веры. 

-- Да, он мертв, -- сказал Армстронг. 

Воцарилось молчание -- долгое молчание. 

Семь человек смотрели Друг на друга, не в силах произнести ни слова. 

Тело генерала вносили в дверь, когда разразился шторм. Гости сгрудились в холле. И тут раздался вой и свист ветра -- на крышу дома обрушились потеки воды. 

Блор и Армстронг направлялись со своей ношей к лестнице, как вдруг Вера Клейторн резко повернулась и кинулась в опустевшую столовую. Там все оставалось на своих местах -- нетронутый десерт стоял на буфете. Вера подошла к столу. Постояла минуту-две, и тут в комнату неслышными шагами вошел Роджерс. 

Увидев ее, он вздрогнул. Посмотрел на нее вопросительно и сказал: 

-- Я... я... пришел только посмотреть, мисс. 

-- Вы не ошиблись, Роджерс. Глядите: их всего семь, -- сказала Вера неожиданно охрипшим голосом. 

Тело Макартура положили на постель. Осмотрев труп, Армстронг вышел из спальни генерала и спустился вниз. Все сошлись в гостиной -- ждали его. Мисс Брент вязала. Вера Клейторн стояла у окна и глядела на потоки ливня, с шумом обрушивавшиеся на остров. Блор сидел в кресле, не касаясь спинки, тяжело опустив руки на колени. Ломбард беспокойно шагал взадвперед по комнате. В дальнем конце комнаты утонул в огромном кресле судья Уоргрейв. Глаза его были полуприкрыты. Когда доктор вошел в комнату, судья поднял на него глаза и спросил: 

-- Что скажете, доктор? 

Армстронг был бледен. 

-- О разрыве сердца не может быть и речи, -- сказал он. -- Макартура ударили по затылку дубинкой или чем-то вроде этого. Все зашептались, раздался голос судьи: -- Вы нашли орудие убийства? -- Нет. 

-- И тем не менее вы уверены, что генерал умер от удара тяжелым предметом по затылку? 

-- Уверен. 

-- Ну что ж, теперь мы знаем, что делать, -- невозмутимо сказал судья. 

И сразу стало ясно, кто возьмет бразды правления в свои руки. 

Все утро Уоргрейв сидел в кресле, сонный, безучастный. Но сейчас он с легкостью захватил руководство -- сказывалась долгая привычка к власти. Он вел себя так, будто председательствовал в суде. Откашлявшись, он продолжил: 

-- Сегодня утром, джентльмены, я сидел на площадке и имел возможность наблюдать за вашей деятельностью. Ваша цель была мне ясна. Вы обыскивали остров, желая найти нашего неизвестного убийцу -- мистера А. Н. Онима. 

-- Так точно, сэр, -- сказал Филипп Ломбард. 

-- И, несомненно, наши выводы совпали, -- продолжал судья, -- мы решили, что Марстон и миссис Роджерс не покончили с собой. И что умерли они не случайно. Вы также догадались, зачем мистер Оним заманил нас на этот остров? 

-- Он сумасшедший! Псих! -- прохрипел Блор. 

-- Вы, наверное, правы, -- сказал судья. -- Но это вряд ли меняет дело. Наша главная задача сейчас -- спасти свою жизнь. 

-- Но на острове никого нет! -- дрожащим голосом сказал Армстронг. -- Уверяю вас, никого! 

Судья почесал подбородок. 

-- В известном смысле вы правы, -- сказал он мягко. -- Я пришел к такому же выводу сегодня утром. Я мог бы заранее сказать вам, что ваши поиски ни к чему не приведут. И тем не менее я придерживаюсь того мнения, что мистер Оним (будем называть его так, как он сам себя именует) -- на острове. Никаких сомнений тут быть не может. Если считать, что он задался целью покарать людей, совершивших преступления, за которые нельзя привлечь к ответственности по закону, у него был только один способ осуществить свой план. Мистер Оним должен был найти способ попасть на остров. И способ этот мне совершенно ясен. Мистеру Ониму было необходимо затесаться среди приглашенных. Он -- один из нас...