воспоминание о нем - один раз они все-таки виделись: этот большущий 

громила с тяжелой челюстью и насупленным лицом, которое пересекал шрам, не 

проявил к нему ни дружелюбия, ни интереса. Много лет тому назад Ролли 

услышал, что отец попал в тюрьму - пожизненно. Сидит ли он все еще там или 

уже умер - Ролли понятия не имел. Что же до матери, с которой он все-таки 

жил вместе, пока в пятнадцать лет не променял дом на улицу, то, насколько 

ему было известно, она поселилась в Кливленде или в Чикаго. Он уже 

несколько лет не видел ее и не слышал о ней. 

Образование: До восьмого класса. В школе он отличался живым, острым 

умом, который так при нем и остался. Только теперь он понял, что черному 

человеку надо очень много знать, если он хочет пробиться в этом вонючем, 

грязном мире, а он, ясное дело, никогда уже не пробьется. 

Прежнее место работы: Он попытался вспомнить фамилии хозяев и 

названия заведений. После школы, он выполнял разную черную работу: собирал 

грязную посуду со столов в обжорках, расчищал снег, мыл машины. Затем в 

1957 году, когда в Детройте, как и по всей стране, прошло сокращение, 

работы не стало, и он слонялся без дела - так, время от времени играл на 

деньги, по-мелкому воровал, а потом получил первую судимость за угон 

машины. 

- А вы зарегистрированы в полиции, мистер Найт? - спросил сотрудник. 

- Угу. 

- Боюсь, мне нужны подробности. И должен вам сказать, что мы потом 

проверяем, так что лучше будет с самого начала сообщить нам все как есть. 

Ролли передернул плечами. Конечно, эти сукины дети все проверяют. 

Знает он это, так что можно было ему и не говорить. 

Он рассказал этому малому про то, как впервые угнал машину. Ему тогда 

было девятнадцать. Получил он год условно. 

Кому сейчас дело до того, как это было? Кому важно знать, что ребята, 

с которыми он сидел в машине, предложили ему угнать ее, что он согласился 

смеха ради, а потом полиция остановила их и всех шестерых обвинила в 

угоне? А на другой день, перед тем как идти в суд, Ролли сказали: 

признайся, и получишь условный срок. Испуганный, растерянный, он 

согласился. И сдержал слово. А через несколько секунд уже вышел из суда. 

Только позже он узнал, что, посоветуйся он с юристом - а так поступил бы 

любой белый - и скажи, что невиновен, он отделался бы всего лишь 

предупреждением. Не сказал ему никто и того, что, признав себя виновным, 

он становится преступником, зарегистрированным в полиции, и это Jnemum его 

тавром на всю жизнь. 

Да и за последующие проступки судить его будут куда строже. 

- А что было потом? - спросил сотрудник компании. 

- Потом меня уже посадили в тюрягу. Случилось это через год. Снова 

угон машины. На этот раз осознанный, а потом еще два, пока его не поймали. 

Приговор - два года. 

- Что-нибудь еще? 

Вот тут уже ставилась точка. После этого все расспросы прекращались - 

ничего не выйдет, работы для вас у нас нет. Ну и черт с ней, с этой 

вонючей работой! Ролли опять подивился, зачем он только пришел. 

- Вооруженное ограбление. Судили по статье от пятерки до пятнадцати, 

четыре года отбарабанил в тюрьме города Джексон. 

Ювелирный магазин. Они вдвоем вломились туда ночью. И улов-то весь 

был - горстка дешевых часов, но когда они выходили, их сцапали. Ролли был 

настолько глуп, что имел при себе револьвер. Хоть он его и не вытаскивал, 

но сам факт, что при нем было оружие, заставил серьезнее посмотреть на 

дело. 

- Вас выпустили досрочно за хорошее поведение? 

- Нет. Тюремщик мне позавидовал: уж больно камера была хороша. 

Сотрудник поднял на него взгляд: 

- Я понимаю шутки. От них в мрачный день на душе веселее. И все-таки 

освободили-то вас из-за хорошего поведения? 

- Если вам так угодно. 

- Что ж, будем считать, что мне так угодно. - Сотрудник записал 

ответ. - А сейчас, мистер Найт, вы хорошо себя ведете? Я хочу сказать: у 

вас нет больше неприятностей с полицией? 

Ролли только помотал головой. Он не намерен рассказывать этому Дяде 

Тому насчет прошлой ночи, насчет того, что у него будут неприятности с 

полицией, если он не сумеет держаться в тени и попадется на глаза этому 

белому борову, которого он подколол и который - дай ему полшанса - 

достанет его с помощью их грязных, вонючих законов. Вместе с мыслью об 

этом возникли прежние страхи: боязнь тюрьмы - вот что прежде всего привело 

его сюда. Сотрудник задавал все новые и новые вопросы и старательно 

записывал ответы, трудясь усерднее, чем собака, сражающаяся с блохами. 

Ролли был поражен тем, что вопросы не прекращаются; у него никак в голове 

не укладывалось, почему он до сих пор не на улице, как обычно бывало, 

стоило ему произнести: "вооруженное ограбление". 

А не знал он - потому что никто не подумал ему об этом сказать, а 

газет и журналов он не читал, - что теперь при найме неквалифицированной 

рабочей силы относились менее строго и к тюремному прошлому. 

Ролли направили в другую комнату, где ему пришлось раздеться и пройти 

медицинский осмотр. 

Молодой белый доктор работал быстро и бесстрастно, но сейчас он не 

спеша оглядел костлявое тело Ролли и его запавшие щеки. 

- Не знаю, какую вам дадут работу, только не экономьте на еде: вам 

надо набрать вес, иначе долго вы не протянете. И уж во всяком случае, не 

удержитесь в литейном цехе, куда почти всех направляют отсюда. Может, вас 

поставят на сборку. Я порекомендую. 

Ролли вполуха слушал его - он уже ненавидел и свою будущую работу, и 

тех, кто с нею связан. Да за кого себя принимает этот белый хлыщ? За 

Господа Бога, что ли? Если бы Ролли было что есть и он не нуждался в 

работе, вышел бы он отсюда и - привет. В одном он был уверен: какую бы 

работу ему ни дали, он и дня дольше, чем надо, на ней не задержится. 

Он вернулся в зал ожидания, снова прошел в кабинку. Тот же сотрудник 

сказал: 

- Доктор говорит, у вас запах изо рта - задохнуться можно. Мы готовы 

предложить вам работу на заключительном этапе сборки. Работа тяжелая, но 

хорошо оплачиваемая - об этом заботится профсоюз. Ну как, согласны?