строго отчитывал ее: 

- Пришла с людьми - веди себя как положено. А то что же получается? 

Глазки посторонним строишь, можно сказать, авансы раздаешь, вместо того 

чтобы в свою, значит, тарелку глядеть... 

- Тараскин, пошептаться бы, - сказал я. 

Это словечко - "пошептаться" - я услышал от Жеглова, и оно чем-то мне 

понравилось, потому что шептаться при людях всерьез вроде неловко, а если 

сказать как бы в шутку - тогда ничего, можно. 

- Котова, выйди в коридор на минуту, - сказал Тараскин девице. Та 

мгновенно перестала рыдать, поднялась, и я с изумлением увидел, что ее 

нарядное платье располосовано чуть ли не до пояса, а в руках толстая 

красивая коса, видать, накладная, вырванная из прически в драке. 

Я торопливо изложил суть вопроса, и Тараскин, ни на секунду не 

задумываясь, продекламировал, явно подражая жегловским интонациям: 

- Сокровище, то есть клад, сокрытый в земле или в стене, есть единая и 

неделимая собственность государства. Как таковая подлежит обязательной 

сдаче органам власти за вычетом вознаграждения нашедшему. Присвоение клада 

карается по закону. - Тараскин передохнул и сказал уже обычным своим 

голосом: - Указание ты, Шарапов, дал правильное, нас - в масштабе МУРа - 

это происшествие не касается. Продолжай в том же духе. Эй, Котова, 

заходи!.. 

Я закончил разговор с дежурным и вернулся к методическому письму по 

криминалистике, в котором излагались неотложные действия следователя в 

случае обнаружения фактов незаконного пользования знаками Красного Креста и 

Полумесяца. К тому времени, когда я освоил методику расследования этого 

преступления, пришел Жеглов - свежевыбритый, благоухающий одеколоном 

"Кармен", сверкающий белоснежным полотняным подворотничком. Он открыл сейф, 

снова покрасовался перед засекреченным зеркалом, явно остался собою 

доволен, поскольку, захлопывая дверцу, запел, сильно фальшивя: "Первым 

делом, первым делом самолеты... Ну, а девушки? А девушки потом..." 

Прошелся, скрипя блестящими сапогами, по кабинету, остановился передо мною: 

- Ну что, друг ситный? Служим? 

- Служим, - невозмутимо сказал я. 

- А тем временем у Ляховского "эмку" украли. 

- Чего? - спросил я. - Какую "эмку"? 

- Обыкновенную. Легковой лимузин "М-1", довоенная цена девять тысяч 

рублей. Не в том дело... 

- А в чем?.. - не понял я. 

- А в том, у ~кого~ украли. Герой, орденоносец, летчик Ляховский - 

знаешь? 

- О-о! Я сразу и не сообразил. Как же это получилось? 

- Очень просто... 

Зазвонил телефон. Дежурный сообщил Жеглову, что на Масловке, около 

"Динамо", горит одноэтажный дом. 

- Деревянный? - переспросил Жеглов. - Сильно горит? 

Дежурный подтвердил, что дом деревянный и горит сильно. 

- Пока доедем, сгорит, значит, совсем, а? 

Дежурный подтвердил и это. 

- Значитца, так, - сказал Жеглов. - Пока криминала не видно, нам там и 

делать нечего: пусть занимается доблестная пожарная охрана... 

- Да я что, - сказал дежурный. - Я так, к сведению... 

- Ну бывай... 

Жеглов положил трубку и сказал мечтательно: 

- Была у начальства одна мысль толковая - разделить службы, чтобы 

карманниками один отдел занимался, домушниками - другой, аферистами там, 

валютчиками - третий, бандитами, вот как наш, - четвертый... Ан нет, всякую 

мелочь на тебя валят, нет времени про главное подумать... 

- Так у нас и есть ОББ - отдел борьбы с бандитизмом? - удивился я. - 

Так или нет? 

- Так, да не так. Сам видишь, чем занимаешься. 

- Вижу, - сказал я. - Но ведь дежурство сегодня. И потом, бандиты 

небось не в парниках выводятся. Они, я полагаю, с другими всякими жуликами 

связаны, помельче... 

Жеглов изогнул соболиную бровь: 

- Ну-ка, ну-ка... 

- Я к чему веду? - немного смущенно сказал я. - Ведь вот на фронте, 

скажем, артиллеристы, пехота, разведка, ну, и так далее - они в полном 

контакте действуют: артиллерия огоньку подбросит, пехота живой силой 

поддержит, разведка сведения доставит... А враг и там разнообразный - и 

мелочь всякая бывает, ну, вроде, скажем, карманников, и крупный зверь 

водится - например, помню, отборная егерская часть против нас стояла, 

действительно головорезы, их в одиночку, как говорится, голыми руками, не 

возьмешь. 

Жеглов поставил ногу на стул, подтянул щегольский сапог, чтоб не 

морщил, одобрительно оглядел его, сказал: 

- Ты вот представь, что тебя, вместо того чтобы за егерем-головорезом 

послать, в тыл за сапогами направили, а?.. 

- А что? И такое бывало, подобное, - невозмутимо сказал я. - Солдат 

без сапог не солдат - личный состав должен быть одет, обут, накормлен и так 

далее... Не все же на переднем крае геройствовать... Карманник, я так 

понимаю, он тоже людям здорово настроение портит. 

- Ох и каша у тебя в голове! - ухмыльнулся Жеглов. - И главное, на 

всякий случай теория. На фронтовом, так сказать, опыте... 

Я хотел возразить, но снова зазвонил телефон, и Жеглов, выслушав, 

объяснил собеседнику, не особенно стесняясь в выражениях, что тот звонит в 

МУР, который не то что игнорирует кражи голубей из отдельно взятых 

голубятен, а имеет некоторые свои, ~специфические~ задачи по искоренению 

особо тяжких преступлений, тогда как отделения милиции на то и существуют, 

чтобы оперативно разбираться с фактами местного масштаба. 

- ...А то вы скоро совсем мышей перестанете ловить. 

Жеглов искоса глянул на меня, и я понял, что лекция предназначалась 

главным образом мне. Рассудив, что еще успею вернуться к спорному вопросу, 

я спросил: 

- Так что с "эмкой" Ляховского? 

- А, с "эмкой"... Заехал он, значит, домой переодеться... 

Дверь отворилась, заглянул дежурный: 

- Жеглов, на выезд! Квартирная кража в Печатниковом переулке... 

Закончили дела около трех часов ночи. Однако в коридорах управления