Братья Вайнеры. Эра Милосердия 

© Copyright братья Вайнеры 

x x x 

В учреждения и на предприятия требуются: 

старшие бухгалтеры, инженеры и 

техники-строители, инженеры-механики, 

инженеры по автоделу, автослесари, 

шоферы, грузчики, экспедиторы, 

секретари-машинистки, плановики, 

десятники-строители, строительные рабочие 

всех квалификаций... 

Объявление 

- А ты пока сиди, слушай, набирайся опыта, - сказал Глеб Жеглов и 

сразу забыл обо мне; и, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я 

отодвинулся к стене, украшенной старым выгоревшим плакатом: 

"Наркомвнуделец! Экономя электричество, ты помогаешь фронту!" 

Фронта давно уже не было, но электричество приходилось экономить все 

равно - лампочка и сейчас горела вполнакала. Серый сентябрьский день 

незаметно перетекал в тусклый мокрый вечер, желтая груша стосвечовки дымным 

пятном отсвечивала в сизой изморози оконного стекла. В кабинете было 

холодно: из-под верхней овальной фрамуги, все еще заклеенной крест-накрест 

белыми полосками, поддувало пронзительным едким холодком. 

Я не обижался, что они разговаривают так, словно на моем венском стуле 

с нелепыми рахитичными ножками сидит манекен, а не Шарапов - их новый 

сотрудник и товарищ. Я понимал, что здесь не просто уголовный розыск, а 

самое пекло его - отдел борьбы с бандитизмом - и в этом милом учреждении 

некому, да и некогда заниматься со мной розыскным ликбезом. Но в душе 

оседала досадливая горечь и неловкость от самой ситуации, в которой мне 

была отведена роль школяра, пропустившего весь учебный год и теперь 

бестолково и непонятно хлопающего ушами, тогда как мои прилежные и 

трудолюбивые товарищи уже приступили к решению задач повышенной сложности. 

И от этого я бессознательно контролировал все их слова и предложения, 

пытаясь найти хоть малейшую неувязку в рассуждениях и опрометчивость в 

выводах. Но не мог: детали операции, которую они сейчас так увлеченно 

обсуждали, мне были неизвестны, спрашивать я не хотел, и только из 

отдельных фраз, реплик, вопросов и ответов вырисовывался смысл задачи под 

названием "внедрение в банду". 

Вор Сенька Тузик, которого Жеглов не то припугнул, не то уговорил - 

этого я не понял, - но, во всяком случае, этот вор пообещался вывести на 

банду "Черная кошка". Он согласился передать бандитам, что фартовый человек 

ищет настоящих воров в законе, чтобы вместе сварганить миллионное дело. Для 

внедрения в банду был специально вызван оперативник из Ярославля: чтобы ни 

один человек даже случайно не мог опознать его в Москве. А сегодня утром 

позвонил Тузик и сказал, что фартового человека будут ждать в девять вечера 

на Цветном бульваре, третья скамейка слева от входа со стороны Центрального 

рынка. 

Оперативник Векшин, который должен был сыграть фартового человека, мне 

не понравился. У него были прямые соломенные волосы, круглые птичьи глаза и 

голубая наколка на правой руке: "Вася". Он изо всех сил старался показать, 

что предстоящая встреча его нисколько не волнует, и бандитов он совсем не 

боится, и что у себя в Ярославле он и не такие дела проворачивал. Поэтому 

он все время шутил, старался вставить в разговор какие-то анекдотики, сам 

же первый им смеялся и, выбрав именно меня как новенького и безусловно еще 

менее опытного, чем он сам, спросил: 

- А ты по фене ботаешь? 

А я командовал штрафной ротой и повидал таких уркаганов, какие 

Векшину, наверное, и не снились, и потому свободно владел блатным жаргоном. 

Но сейчас говорить об этом было неуместно - вроде самохвальства, - и я 

промолчал, а Векшин коротко всхохотнул и сказал Жегдову: 

- Вы не сомневайтесь, товарищ капитан! - И мне послышался в его 

мальчишеском голосе звенящий истеричный накал. - Все сделаю в лучшем виде! 

Оглянуться не успеют, как шашка прыгнет в дамки! 

От долгой неподвижности затекла нога, я переменил позу, венский стул 

подо мной пронзительно заскрипел, и все посмотрели на меня, но поскольку я 

сидел по-прежнему каменно молча, то все снова повернулись к Векшину, и 

Жеглов, рубя ладонью стол, сказал: 

- Ты запомни, Векшин: никакой самодеятельности от тебя не требуется, 

не вздумай лепить горбатого - изображать вора в законе. Твоя задача проста, 

ты человек маленький, лопушок, шестерка на побегушках. Тебя, мол, отрядили 

выяснить - есть ли с кем разговаривать? Коли они согласны брать сберкассу, 

где работает своя баба-подводчица, то придет с ними разговаривать пахан. 

Ищете связи потому, что вас, мол, мало и в наличии только один ствол... 

- А если они спросят, почему сразу не пришел пахан? - Круглые сорочьи 

глаза Васи Векшина горели, и он все время потирал одна о другую красные 

детские ладони, вылезавшие вместе с тонкими запястьями далеко из рукавов 

мышиного кургузого пиджачка. 

- Скажешь, что пахан их не глупее, чтобы соваться как кур в ощип. 

Откуда вам знать, что с ними не придет уголовка? А сам ты, мол, розыска не 

боишься, поскольку на тебе ничего особого нету и про дело предстоящее при 

всем желании рассказать никому ничего не можешь - сам пока не в курсе... 

Лицо у Жеглова было сердитое и грустное одновременно, и мне казалось, 

что он тоже не уверен в парнишке. И неожиданно мне пришла мысль предложить 

себя вместо Векшина. Конечно, я первый день в МУРе, но, наверное уж, все, 

что этот мальчишка может сделать, я тоже сумею. В конце концов, даже если я 

провалюсь с этим заданием и бандит, вышедший на связь, меня расшифрует, то 

я смогу его, попросту говоря, скрутить и живьем доставить на Петровку, 38.