Прозрачное, сияющее утро заглядывало в просветы крыши храма Джосера. В просторе развернувшейся справа долины, у подножия сверкающей белой пирамиды, зеленая подземная комната показалась сном. 

Джедефра благосклонно кивнул жрецу, остановившемуся в почтительной позе у входа в храм. 

- Я пошлю своего казначея на юг, в Пунт, в дальше, в Страну Духов, узнать край Великой Дуги... Доволен ли ты? 

Жрец молча поклонился фараону. 

- Тогда ответь мне еще! Знаешь ли ты, где находится храм Тота, в котором хранятся тайные книги, планы и вещи из дальних стран? 

- Храм бога Тота, Великий Дом, в котором были планы и" Души Ра ", - это тайна Имхотепа... 

- Тебе неведомая? - резко спросил Джедефра, проницательно взглянув на жреца. 

- Я только след на пыли от ног великого мудреца, - бесстрастно ответил жрец. 

Фараон отвернулся, жестом подозвал рабов с носилками. Жрец проводил фараона через дворы храмов до выхода из наружной стены и остался, скрестив руки, в дверном проходе. 

Неподвижный, подобно статуе, он следил, как слегка покачивались носилки Джедефра на дороге к городу Белой Стены. 

Двое юношей в одних набедренных повязках широко шагали по обе стороны носилок. Они несли на длинных шестах полукруглые опахала. 

Юноши держали их так, что голова фараона всегда находилась в тени. 

Золотые основания опахал, ручки носилок, отделка сидений фараона, полированная медь оружия телохранителей сверкали на открытом склоне в ярком солнце. 

Шествие скрылось за первыми домиками, и жрец пошел обратно в храм Джосера, согбенный, в раздумье. 

Жрецы храма окружили его, и самый старший почтительно приблизился. 

- Ты хочешь знать, почему я открыл тайную комнату фараону? - спросил жрец, не дожидаясь вопроса старика. 

- Именно так, мудрый Мен-Кау-Тот! 

- Для подчинения нам фараона, для возвеличения нас, служителей Тота! - громко сказал жрец, названный Мен-Кау-Тотом. - Все больше уходят от власти служители Тота, - продолжал Мен-Кау-Тот. - Его величество, жизнь, здоровье, сила, - молод. Совет отца мудрости Имхотепа - ибо кто, как не он, говорит через Джосера! - поможет ему идти праведно, так, как это считаем мы. А может быть, и не будет так. Жрецы Ра давно помышляют о господстве бога солнца в стране Кемт. Давно боремся мы с ними за власть и богатство, за почет нашим богам, какой был в древние времена Нармераnote 45. То ведомо тебе... 

- Слушаю и запираю рот свой, - тихо ответил старый жрец. - Ты мудр, как и надлежит быть великому начальнику мастеров... 

В это время утомленный фараон, покачиваясь на носилках, тоже размышлял о виденном. Огромная надпись с завещанием Джосера неотступно стояла перед его глазами. 

" Я построю много судов, - размышлял Джедефра, - по сто локтей в длину. Для Черной Земли близкими станут Зеленое море и страны Иааnote 46 за Лазурными Водами... Трус тот, кто прогнан со своей границы, - я согну трусов, разобью бродячие народы и заставлю работать для Черной Земли..." 

Приветственные клики помешали фараону размышлять дальше. Над воротами большого дворца трепетали флаги на высоких шестах. Краснея корона над входом обозначала, что это северные ворота. 

Фараон удалился на омовение и отдых, приказав позвать к себе чати - главу над всеми царскими работами (то есть главного строителя и первого сановника) - и одного из двух" казначеев бога ", заведовавших сокровищницей Верхней и Нижней Кемт. 

Когда Джедефра вошел в тронный зал, оба вельможи уже ждали своего владыку. По знаку фараона первым приблизился казначей бога Баурджед. Это был совсем еще молодой человек. Его гладкая бронзовая кожа оттенялась простым белым передником. Пестрый воротник обнимал шею и плечи. Широкое лицо с горбатым носом и твердым ртом, обрамленное витыми прядями короткого парика, дышало энергией. 

Баурджед упал к ногам фараона. Джедефра оказал ему особую милость, разрешив поцеловать свою ногу вместо праха у ног царя, как это следовало по обычаю. Затем, по воле Джедефра, Баурджед приподнялся и остался коленопреклоненным у подножия трона. 

- Ты посетил чужие страны, ты перешел пространства, - начал фараон. - Мое величество довольно в своем сердце: ты привез с Зеленого моря двадцать кораблей с кедром для храмов и дворцов, ты был у озер Змеяnote 47 и врат Юга. Теперь надлежит тебе следовать в Пунт и быть оком фараона в этой неведомой нам стране духов. Из Пунта надлежит тебе проникнуть еще дальше на юг, до пределов земли на берегах Великой Дуги. - Джедефра умолк, выжидательно глядя на Баурджеда. 

Тот вздрогнул, приподняв голову, мускулы его напряглись, и лицо приняло желтоватый оттенок. Но почти мгновенно молодой человек справился с собой и бесстрастно поник головой. 

- Какой избрать путь для следования, - продолжал фараон, - предоставляем тебе: плыть Лазурными Водами или же идти через страны Вават и Иэртетnote 48, вверх через ступени Хапи. Спроси совета у мудрого Мен-Кау-Тота... Через два дня придешь ко мне, и я дам тебе ту силу, какая потребуется. 

Джедефра замолчал и велел приблизиться чати - главному строителю. 

Баурджед поспешно вышел из зала. Приказ фараона застал его врасплох, он никак не мог ожидать такого поручения. Неведомый путь в безмерную даль, в пугающую Страну Духов... Что может быть страшнее для сына Кемт, чем возможность погибнуть на чужбине, без погребения по магическим обрядам, обеспечивающим душе вечность! 

Оглушенный и растерянный, Баурждед прислонился к деревянной колонне и долго стоял, пока не овладел собою. 

Джедефра и чати долго беседовали в опустевшем зале. Фараон, удалив всех присутствующих, немедленно приказал главе работ сесть рядом с собою, без всякого этикета. Чати, тучный и низкорослый, выпячивая круглые глаза, снял парик, обнажив лысое плоское темя. 

Наступил вечер. Фараон повел своего приближенного в покои и продолжал беседу за ужином. 

Джедефра хотел что-нибудь сделать для расширения пришедшей в упадок оросительной системы. Завещание великого Джосера неотступно стояло перед ним, указывая путь к великой славе. Его отец Хуфу построил величайшую пирамиду, а память его проклинает множество людей, ненависть реет над его могилой - нет, это не слава! Молодой фараон понимал, что ему не придумать лучше сказанного в завещании, где опыт выдающегося правителя Черной Земли соединился с мудростью Имхотепа.