заговорить моя кровь. 

Как ни пытался Кристо отговорить брата, ничто не помогло. Бальтазар 

был непоколебим. 

Бальтазар отправился в тюрьму. 

Упрашивая сторожей, он плакал, валялся у их ног, молил их и, усыпав 

жемчугом путь от ворот до внутреннего помещения тюрьмы, добрался наконец 

до камеры Ихтиандра. 

В этой небольшой камере, скудно освещенной узким окном с решеткой, 

было душно и скверно пахло; тюремные сторожа редко меняли воду в баке и 

не трудились убирать гниющую на полу рыбу, которой кормили необычайного 

узника. 

У стены напротив окна стоял железный бак. 

Бальтазар подошел к баку и посмотрел на темную поверхность воды, 

скрывавшую под собой Ихтиандра. 

- Ихтиандр! - тихо сказал Бальтазар. - Ихтиандр... - еще раз позвал 

он. 

Поверхность воды подернулась рябью, но юноша не показывался из воды. 

Подождав еще немного, Бальтазар протянул трясущуюся руку и погрузил 

ее в теплую воду. Рука коснулась плеча. 

Из бака вдруг показалась мокрая голова Ихтиандра. Он приподнялся до 

плеч и спросил: 

- Кто это? Что вам нужно? 

Бальтазар опустился на колени и, протягивая руки, быстро заговорил: 

- Ихтиандр! К тебе пришел твой отец. Твой настоящий отец. Сальватор - 

не отец. Сальватор - злой человек. Он изуродовал тебя... Ихтиандр! 

Ихтиандр! Ну, посмотри же на меня хорошенько. Неужели ты не узнаешь 

своего отца? 

Вода медленно стекала с густых волос юноши на бледное лицо и капала с 

подбородка. Печальный, немного удивленный смотрел он на старого индейца. 

- Я не знаю вас, - ответил юноша. 

- Ихтиандр, - закричал Бальтазар, - смотри на меня хорошенько! - И 

старый индеец вдруг схватил голову юноши, привлек к себе и начал 

покрывать поцелуями, проливая горячие слезы. 

Ихтиандр, обороняясь от этой неожиданной ласки, заплескался в баке, 

проливая воду через край на каменный пол. 

Чья-то рука крепко схватила Бальтазара за шиворот, приподняла на 

воздух и отбросила в угол. Бальтазар грохнулся на пол, больно ударившись 

головой о каменную стену. 

Открыв глаза, Бальтазар увидел, что над ним стоит Зурита. Крепко сжав 

кулак правой руки, Зурита держал в левой руке какую-то бумажку и 

торжественно помахивал ею. 

- Видишь? Приказ о назначении меня опекуном Ихтиандра. Тебе придется 

поискать богатого сынка в другом месте. А этого юношу завтра утром я 

увезу к себе. Понял? 

Бальтазар, лежа на земле, глухо и угрожающе заворчал. 

Но в следующее мгновение Бальтазар вскочил на ноги и с диким криком 

бросился на своего врага, сбив его с ног. 

Индеец выхватил из рук Зуриты бумажку, сунул себе в рот и продолжал 

наносить испанцу удары. Завязалась ожесточенная борьба. 

Тюремный сторож, стоявший у двери с ключами в руках, счел себя 

обязанным соблюдать строжайший нейтралитет. Он получил хорошие взятки от 

обоих сражающихся и не хотел им мешать. Только когда Зурита начал душить 

старика, сторож забеспокоился: 

- Не задушите его! 

Однако рассвирепевший Зурита не обратил внимания на предостережение 

сторожа, и Бальтазару пришлось бы плохо, если бы в камере не появилось 

новое лицо. 

- Прекрасно! Господин опекун тренируется в осуществлении своих 

опекунских прав! - послышался голос Сальватора. - Что же вы смотрите? 

Или вы не знаете своих обязанностей? - прикрикнул Сальватор на сторожа 

таким тоном, будто он был начальником тюрьмы. 

Окрик Сальватора подействовал. Сторож бросился разнимать дерущихся. 

На шум прибежали еще другие сторожа, и скоро Зуриту и Бальтазара 

оттащили в разные стороны. 

Зурита мог считать себя победителем в борьбе. Но побежденный 

Сальватор был все же сильнее своих соперников. Даже здесь, в этой 

камере, на положении арестанта, Сальватор не переставал управлять 

событиями и людьми. 

- Уведите из камеры драчунов, - приказал Сальватор, обращаясь к 

сторожам. - Мне надо остаться с Ихтиандром наедине И сторожа 

повиновались. Несмотря на протесты и брань, Зуриту и Бальтазара увели. 

Дверь камеры захлопнулась. 

Когда в коридоре замолкли удаляющиеся голоса, Сальватор подошел к 

бассейну и сказал Ихтиандру, выглянувшему из воды: 

- Встань, Ихтиандр. Выйди на середину камеры, мне нужно осмотреть 

тебя. 

Юноша повиновался. 

- Вот так, - продолжал Сальватор, - ближе к свету. Дыши. Глубже. Еще. 

Не дыши. Так... 

Сальватор постукивал Ихтиандра по груди и выслушивал прерывистое 

дыхание юноши. 

- Задыхаешься? 

- Да, отец, - отвечал Ихтиандр. 

- Сам виноват, - ответил Сальватор, - тебе нельзя было оставаться так 

долго на воздухе. 

Ихтиандр опустил голову и задумался. Потом вдруг поднял голову и, 

посмотрев прямо в глаза Сальватору, спросил: 

- Отец, но почему нельзя? Почему всем можно, а мне нельзя? Выдержать 

этот взгляд, полный скрытого упрека, Сальватору было гораздо труднее, 

чем отвечать на суде. Но Сальватор выдержал. 

- Потому что ты обладаешь тем, чем не обладает ни один человек: 

способностью жить под водой... Если бы тебе предоставили выбор, 

Ихтиандр, быть таким, как все, и жить на земле, или жить только под 

водою, чтобы ты выбрал? 

- Не знаю... - ответил юноша, подумав. Ему одинаково были дороги 

подводный мир и земля, Гуттиэре. Но Гуттиэре теперь потеряна для него... 

- Теперь я предпочел бы океан, - сказал юноша. 

- Ты еще раньше сделал выбор, Ихтиандр, тем, что своим непослушанием 

нарушил равновесие твоего организма. Теперь ты сможешь жить только под 

водой. 

- Но не в этой ужасной, грязной воде, отец. Я умру здесь. Я хочу на 

простор океана! 

Сальватор подавил вздох. 

- Я сделаю все, чтобы скорее освободить тебя из этой тюрьмы, 

Ихтиандр. Мужайся! - И, ободряюще похлопав юношу по плечу, Сальватор 

оставил Ихтиандра и пошел в свою камеру. 

Усевшись на табурете у узкого стола, Сальватор глубоко задумался. 

Как всякий хирург, он знал неудачи. Немало человеческих жизней