головой. 

- Кристо! - позвал Зурита. - Иди за мной, ты мне сегодня будешь 

нужен. 

НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА 

Ихтиандр чувствовал себя очень плохо. Рана на шее болела. У него был 

жар. Ему было трудно дышать на воздухе. 

Но утром, несмотря на недомогание, он отправился на берег к скале, 

чтобы встретить Гуттиэре. Она пришла в полдень. 

Стояла невыносимая жара. От раскаленного воздуха, от мелкой белой 

пыли Ихтиандр стал задыхаться. Он хотел остаться на берегу моря, но 

Гуттиэре торопилась, она должна была вернуться в город. 

- Отец уходит по делам, и я должна оставаться в лавке. 

- Тогда я провожу вас, - сказал юноша, и они пошли по наклонной 

пыльной дороге, ведущей к городу. 

Навстречу им, низко опустив голову, шел Ольсен. Он чем-то был 

озабочен и прошел мимо, не заметив Гуттиэре. Но девушка окликнула его. 

- Мне нужно сказать ему только два слова, - сказала Гуттиэре, 

обращаясь к Ихтиандру, и, повернув назад, подошла к Ольсену. 

Они тихо и быстро о чем-то говорили. Казалось, девушка упрашивает 

его. 

Ихтиандр шел в нескольких шагах позади них. 

- Хорошо, сегодня после полуночи, - услышал он голос Ольсена. Великан 

пожал руку девушке, кивнул головой и быстро продолжал путь. 

Когда Гуттиэре подошла к Ихтиандру, у него горели щеки и уши. Ему 

хотелось поговорить наконец с Гуттиэре об Ольсене, но он не находил 

слов. 

- Я не могу, - начал он, задыхаясь, - я должен узнать... Ольсен.., вы 

скрываете от меня какую-то тайну. Вы должны с ним встретиться ночью. Вы 

любите его? 

Гуттиэре взяла Ихтиандра за руку, ласково взглянула на него и, 

улыбаясь, спросила: 

- Вы верите мне? 

- Я верю... Вы знаете, я люблю вас, - теперь Ихтиандр знал это слово, 

- но я.., но мне так тяжело. 

Это была правда. Ихтиандр страдал от неизвестности, но в эту минуту 

он еще чувствовал в боках острую режущую боль. Он задыхался. Румянец 

сошел с его щек, и теперь лицо его было бледно. 

- Вы совсем больны, - беспокойно сказала девушка. - Успокойтесь, 

прошу вас. Милый мой мальчик. Я не хотела говорить вам всего, но, чтобы 

успокоить вас, я скажу. Слушайте. 

Какой-то всадник промчался мимо них, но, взглянув на"Гуттиэре, круто 

повернул лошадь и подъехал к молодым людям. Ихтиандр увидел смуглого, 

уже немолодого человека, с пушистыми, приподнятыми вверх усами и 

небольшой эспаньолкой. 

Где-то, когда-то Ихтиандр видел этого человека. В городе? Нет... Да, 

там, на берегу. 

Всадник похлопал хлыстом по сапогу, подозрительно и враждебно оглядел 

Ихтиандра и подал руку Гуттиэре. 

Поймав руку, он неожиданно, приподняв девушку к седлу, поцеловал ее 

руку и засмеялся. 

- Попалась! - Отпустив руку нахмурившейся Гуттиэре, он продолжал 

насмешливо и в то же время раздраженно: 

- Где же это видано, чтобы невесты накануне свадьбы разгуливали с 

молодыми людьми? 

Гуттиэре рассердилась, но он не дал ей говорить: 

- Отец давно ждет вас. Я буду в лавке через час. Ихтиандр уже не 

слышал последних слов. Он вдруг почувствовал, что в глазах у него 

потемнело, какой-то ком подкатил к горлу, дыхание остановилось. Он не 

мог больше оставаться на воздухе. 

- Так вы.., все-таки обманули меня... - проговорил он посиневшими 

губами. 

Ему хотелось говорить - высказать всю обиду или узнать все, но боль в 

боках становилась невыносимой, он почти терял сознание. 

Наконец Ихтиандр сорвался с места, побежал к берегу и бросился в море 

с крутой скалы. 

Гуттиэре вскрикнула и пошатнулась. Потом она бросилась к Педро 

Зурите: 

- Скорее... Спасите его! Но Зурита не шевельнулся. 

- Я не имею обыкновения мешать другим топиться, если они этого хотят, 

- сказал он. 

Гуттиэре побежала к берегу, чтобы броситься в воду. Зурита пришпорил 

лошадь, нагнал девушку, схватил за плечи, усадил на коня и поскакал по 

дороге. 

- Я не имею обыкновения мешать другим, если другие не мешают мне. Вот 

так-то лучше! Да придите же в себя, Гуттиэре! 

Но Гуттиэре не отвечала. Она была в обмороке. Только у лавки отца она 

пришла в себя. 

- Кто был этот молодой человек? - спросил Педро. 

Гуттиэре, посмотрев на Зуриту с нескрываемым гневом, сказала: 

- Отпустите меня. 

Зурита нахмурился. "Глупости, - подумал он. - Герой ее романа 

бросился в море. Тем лучше". И, обратившись к лавке, Зурита крикнул: 

- Отец! Бальтазар! Эй-эй!.. Бальтазар выбежал. 

- Получай твою дочку. И благодари меня. Я спас ее; она едва не 

бросилась в море за молодым человеком приятной наружности. Вот уже 

второй раз я спасаю жизнь твоей дочери, а она все еще дичится меня. Ну, 

да скоро всему этому упрямству будет конец. - Он громко рассмеялся. - Я 

приеду через час. Помни наш уговор! 

Бальтазар, униженно кланяясь, принял от Педро дочь. 

Всадник пришпорил коня и уехал. 

Отец и дочь вошли в лавку. Гуттиэре без сил опустилась на стул и 

закрыла лицо руками. 

Бальтазар прикрыл дверь и, расхаживая по лавке, начал о чем-то 

взволнованно и горячо говорить. Но его никто не слушал. С таким же 

успехом Бальтазар мог бы проповедовать засушенным крабам и морским 

ершам, лежавшим на полках. 

"Он бросился в воду, - думала девушка, вспоминая лицо Ихтиандра. - 

Несчастный! Сначала Ольсен, потом эта нелепая встреча с Зуритой. Как 

смел он назвать меня невестой! Теперь все погибло..." 

Гуттиэре плакала. 

Ей было жаль Ихтиандра. Простой, застенчивый - разве можно было его 

сравнить с пустыми, заносчивыми молодыми людьми Буэнос-Айреса? 

"Что же делать дальше? - думала она. - Броситься в море, как 

Ихтиандр? Покончить с собой?" 

А Бальтазар говорил и говорил: 

- Ты понимаешь, Гуттиэре? Ведь это полное разорение. Все, что ты 

видишь в нашей лавке, принадлежит Зурите. Моего собственного товара не 

наберется и десятой доли. Весь жемчуг мы получаем на комиссию от Зуриты.