Воины из охраны разводят свои отдельные костры, варят себе в котлах похлебку и кто что сумел достать. Они располагаются вокруг костров, растянувшись на войлочных попонах. Их стреноженные кони пасутся невдалеке в степи. Кони сами себе находят корм, объедая неприглядные растения и выбивая копытами корни. Они так неприхотливы в еде, что на них можно проехать, не боясь, через вселенную. 

В темноте слышится перекличка дозорных на холмах и тягучий повторяющийся возглас: 

- Внимание и повиновение! 

Иногда на месте стоянки ставятся шатры. Все понимают и радуются: два-три дня будет остановка и отдых. В шатрах разостланы войлоки и ковры, брошены шелковые подушки. Быть может, предстоит совещание ханов или готовится праздничная облавная охота. 

В полной тишине доносится топот множества копыт - это подъезжает ослепительный Бату-хан, с ним Субудай-багатур и их отборные нукеры. 

Перед одноглазым, угрюмым Субудай-багатуром все трепещут больше, чем перед Бату-ханом. Субудай всегда заметит непорядки, скажет тихо несколько слов, после чего куда-то скачут сломя голову всадники, кого-то тащат, где-то слышны отчаянные крики... 

Бату-хан не замечает мелких непорядков. Его взор блуждает поверх людей, его мысли заняты великими планами, он любит говорить только о будущем. Когда оба полководца, молодой и старый, входят в желтый шелковый шатер, там уже должен быть готов обед. "Расстилатель скатерти" и "подаватель" стоят почтительно, сложив руки на животе, ожидая приказаний. Обед проходит торжественно. Три главных шамана сидят тут же, бормоча вполголоса благоприятные заклинания... 

6. СЕМЬ ЗВЕЗД БАТУ-ХАНА 

Вместе с передовой отборной тысячей "непобедимых" ослепительного Бату-хана идет особый караван в пятнадцать рослых тангутских верблюдов. Они желто-серые, с сединой, полудикие и свирепые, но очень сильные и скороходные, и во время стремительных переходов Субудай-багатура почти никогда не отстают. 

На этих верблюдах едут "семь звезд" Бату-хана. Так их называют в отряде. Это его семь прекрасных жен. Они были отобраны перед походом еще в Сыгнаке из сорока жен Бату-хана его мудрой матерью Ори-Фуджинь, которая сказала сыну: 

- Ты будешь, завоевывать новые страны. В каждой стране покоренный народ пришлет тебе в дар свою самую блистательную и в то же время самую коварную женщину, чтобы погубить тебя. Вспомни судьбу твоего деда, Священного Правителя. Ему в шатер привели тангутскую царевну, и она его изранила, ускорив смерть Величайшего. Не доверяй чужим уговорам, остерегайся вражеских даров! Как на небе ночью на Повозке вечности 1 светится семь звезд, так и тебе в пути будут верно и преданно светить, принося счастье и радость, семь лучших красавиц, которых я сама выбирала. 

Бату-хан, всегда почтительный к матери, ответил: 

- Я должен сперва поговорить с моим верным советником Субудай-багатуром. 

На другой день Бату-хан явился к матери вдвоем с великим престарелым полководцем и сказал: 

- Мой походный летописец и учитель Хаджи Рахим проверил по книгам и мне объяснил, что Искендер Двурогий во время походов никаких жен с собой не возил, а все его заботы были только о разгроме встречных народов... 

Ори-Фуджинь, не задумываясь, сказала: 

- А я и без книг знаю, что, завоевав Персию и женившись на дочери покоренного персидского царя Дария, Искендер заболел от отравы и умер молодым... Да сохранят тебя от этого небожители! 

Старый Субудай-багатур, упав ничком перед ханшей, сказал: 

- Твои слова сверкают мудростью, как драгоценные алмазы! И если ты, полная забот о твоем ослепительном сыне, пожелаешь, чтобы вместе с ним ехали хотя бы все сорок жен его прекрасного питомника радости, то в моем отряде они будут так же неприкосновенны, как в твоем улусе, никогда не отстанут и ни одна не потеряется. Твое приказание - кремень, я только искра, которую ты выбиваешь. Если джихангир, занятый военными заботами, не хочет сейчас видеть свое блистательное созвездие, может быть, он пожелает увидеть его в пути. Но тогда звезды будут далеко. Предусмотрительнее взять их с собой! 

Ори-Фуджинь склонилась так, что перья ее расшитой жемчугами шапки коснулись покрытых пылью замшевых сапог сына. 

- Ты - повелитель, ты - джихангир, ты и приказывай! 

Бату-хан нехотя проговорил: 

- Пусть будет так! Но одну из семи я выберу сам. Это должна быть девушка, которую зовут "Утренняя звезда", Юлдуз... Субудай-багатур, ты мне ее разыщешь! 

Через день нукеры Субудай-багатура разыскали в Сыгнаке несколько девушек по имени Юлдуз. Всех их, трепещущих от страха, привели к Бату-хану. Он обвел приведенных скучающим взглядом и указал на худенькую девушку, почти девочку, со слезами на ресницах. Ее закутали в шелковое покрывало и отвели к старой ханше Ори-Фуджинь. Ханша приказала ее раздеть, сама осмотрела, потрогала худые плечи и ребра и нашла, что девочка Юлдуз не имеет внешних пороков, скромна, красива, глаза ее проницательны, на щеках у нее ямочки, но худа и пуглива она, как дикий гусенок. 

- Что ты умеешь делать? - спросила ханша. 

- Я умею... доить злую корову, - скромно пролепетала Юлдуз. 

- Это не легкое дело! - заметила Ори-Фуджинь и засмеялась низким мужским голосом. - Для этого нужно терпение. Еще что ты умеешь? 

- Я умею... пасти ягнят, вязать пестрые узорчатые носки, печь в золе лепешки с изюмом... 

- В дороге все это полезно, - сказала старуха, опять засмеялась и более ласково посмотрела на девочку. - Еще что ты знаешь? 

Бесшумно подошел Бату-хан и слушал ответы Юлдуз. 

- Говори, что ты еще знаешь? 

- Я могу петь наши кипчакские песни и рассказывать сказки про старого Хызра, про свистящих джиннов 1 и про смелых джигитов... 

В глазах Бату-хана сверкнули веселые искры, и он переглянулся с матерью. 

Ори-Фуджинь милостиво кивнула головой: 

- Она может ехать!.. 

7. СЕДЬМАЯ ЗВЕЗДА 

Когда татарско-монгольское войско двинулось в поход, Юлдуз посадили на седьмого верблюда вместе рабыней-китаянкой, приставленной к ней по приказу ханши Ори-Фуджинь. Юлдуз сидела в кеджавэ под балдахином, прикрытая шелковой занавеской. На второй день пути она вдруг забеспокоилась, целый день прятала свое лицо под покрывалом и вечером сказала своей рабыне: